– Извините, – бормотал тот, запыхавшись, – мы совсем забыли, что на вас не выписан специальный пропуск. Пойдемте сюда, к лифту. Идите за мной.

– Вы говорили, что у вашего охранника не было допуска внутрь, – напомнил Дронго, когда они вошли в кабину лифта. – А каким образом он мог увидеть погибшую женщину?

– Она погибла не в этом здании, – пояснил Михаил Михайлович, – ее убили в левом здании от входа. Там работают сотрудники технического отдела, и у охранников есть разрешение туда входить. Пройдемте сюда, – предложил он, когда открылись створки кабины лифта.

Они вышли в коридор и прошли до обитых коричневым дерматином дверей приемной. Михаил Михайлович шел впереди. Он открыл дверь, и они вошли в большую просторную приемную, где, кроме привычной фигуры женщины-секретаря, находилась и другая – молодой человек, коротко стриженный, угрюмый, с мрачным видом смотревший телевизор. Увидев незнакомца, он вскочил.

– Все в порядке, – бросил Михаил Михайлович, – Сергей Алексеевич нас ждет.

Секретарша, женщина лет сорока, строго взглянула на неизвестного, но, ничего не сказав, подошла к селектору и коротко доложила:

– Сергей Алексеевич, к вам посетитель, о котором вы говорили. Вместе с Михаилом Михайловичем.

– Да, да, конечно, пусть войдут, – разрешил директор, поспешив к дверям кабинета. Он встретил Дронго, едва тот открыл дверь, протягивая ему руку.

– Спасибо большое, что вы сразу приняли наше приглашение, – взволнованно сказал Архипов. – Мне казалось важным, чтобы именно вы занимались этим чудовищным делом.

– Мне нужно осмотреть место преступления и комнату охранников, – коротко бросил Дронго.

– Да, конечно. Михаил Михайлович проводит вас куда вы посчитаете нужным. Разумеется, кроме лабораторий. Но они, я думаю, не имеют отношения к нашей проблеме.

– Вы кого-нибудь подозреваете?

– В моем институте? – удивился Архипов. – Абсолютно исключено. Коллектив у нас устоявшийся, серьезный. Даже когда появились эти журналы, я не мог поверить, что этим занимается кто-то из наших сотрудников.

– Много сотрудников работает в вашем техническом отделе?

– Человек десять, кажется. Но они все вне подозрений. Да и их уже несколько раз проверяли сотрудники ФСБ.

– Мне понадобится список, – попросил Дронго.

– Мы его вам дадим, – пообещал Архипов. Он поднял трубку и попросил секретаря принести список сотрудников технического отдела. И только после этого спросил:

– Что-нибудь еще?

– В каких отношениях были Мастуков, который нашел труп убитой, и сбежавший охранник? Может, они враждовали? Или были друзьями?

Архипов взглянул на своего заместителя. Тот покачал головой.

– Обычные отношения, – сухо сообщил Михаил Михайлович, внутренне осуждая себя. Сплоховал, не проверил досконально столь очевидный факт, – рабочие отношения, – добавил он.

– Я хотел бы поговорить и с ним.

– Это сделать легче всего, – кивнул Михаил Михайлович, – он находится в моем прямом подчинении. Сегодня вечером его дежурство.

– Как фамилия арестованного Паши?

– Мовчан. Павел Мовчан. Судимость с него уже сняли, и формально он был чист. Но по нашим строгим внутренним правилам он обязан был сообщить нам о своей прежней судимости, даже в случае полной реабилитации. Парень этого не сделал, видимо, в решающий момент просто испугался. И попал к нам на работу на свое горе.

– Ваши охранники вооружены?

– Когда заступают на дежурство, то да. Им обычно выдают «наганы» «ТТ» или карабины. Но, убегая из института, Павел не стал брать оружия. Он оставил свой пистолет в комнате дежурных, после чего сбежал. Наверное, чтобы его не обвинили в незаконном хранении или хищении оружия.