– Убивать будешь?..

– Нет, – ответил ему и только сейчас заметил, что бьющие через край эмоции превратили зелёное дерево с абсолютно заснеженное.

Фиф тоже это заметил и восхищённо присвистнул, обходя покрытое снегом и инеем дерево со всех сторон. Я прислонился спиной к холодному стволу и, задрав голову к небу, вслух как будто обратился к Оре:

– Моя Златовласка! Как я рад узнать, что нравлюсь тебе! – затем опустил голову и нашёл взглядом притихшего Мурковича. – Знаешь, оборотни зачастую в течение жизни встречают несколько Истинных, но я встретил свою впервые. И даже несмотря на это, я настолько был в шоке от того, что она не оборотница, что хотел забыть о ней и искать дальше. Наивный! Забыть Ораэлу я не смогу никогда и теперь ни за что не стану этого делать.Особенно сейчас, когда у меня появилась надежда, что я могу ей нравиться, то приложу все свои силы, чтобы завоевать её.

Фамильяр изобразил обморок.

– Арчи! О такой любви и на голодный желудок, да ты живодёр! – он освободил мне проход в дом и отвесил модный несколько столетий назад поклон.

Уже совсем не мохнатый фиф пошел в сторону кухни, а я остался в гостиной предаваться мечтаниям о нас с Ораэлой.

Через некоторое время Мурзик вернулся. Я поспешил поблагодарить его.

– И, да, Урз, спасибо тебе большое.

– Арчи, да ладно тебе. Пустяки. Кстати, пока ты тут думы чувственные думал, я приготовил кабаньи рёбрышки в брусничном соусе с картошечкой пюре. И ещё порезал салатик. Пошли есть, пока не остыло.

Я же уже обещал себе, что никому моего Мурзика не отдам?! Так вот, теперь я даже взглянуть на него не позволю! Эта сиреневая меховушка мой и только мой! Кто там есть на верху, спасибо тебе за такого чудесного фамильяра! Он своим искусным приготовлением пищи переплюнул даже королевских поваров!

 После ночного пиршества я расспросил фифа о деталях. Он рассказал, что легко может оборачиваться точной копией меня. А ещё я узнал, что деньги на эльфийский записывающий амулет он украл из моего кошелька. Хоть фиф и утверждал, что просто позаимствовал, мне пришлось всё же провести с этим меховым заёмщиком воспитательную беседу, что брать деньги без спроса нехорошо и карается законом.

Урз слушал мои нравоучения с таким удивлённым выражением на лице, будто никогда прежде ничего подобного не слышал. Однако.. Каков хитрец! Но его актёрские способности меня не впечатлили. Фиф оказался ещё тем позёром. Я понял, что он безмерно нуждается в моём внимании, и сделал себе мысленную пометку интересоваться его делами, а то не ровен час ещё начнёт чудить ради эпатажа.

Когда он ушёл спать, я решил ещё немного поработать. В крови бушевал такой коктейль эмоций, что уснуть я cмогу только под действием чар. Я нравлюсь моей истинной! Шишки еловые, с ума можно сойти!

Взял в руки чёрный футляр. Настраиваясь на задумчивый лад, медленно потянул за бегунок молнии. Откинув крышку, порадовался тому, как блестит моя любимая виолончель. Погладил её и накинул полог тишины, чтобы ничто не помешало мне водить смычком по струнам моей отливавшей янтарным блеском красавицы. Виолончель привычно запела в моих руках, когда я стал играть и думать.

Вспоминал нюансы дела маньяка-цирюльника. По всему выходило, что кто-то сливал ему информацию о том, где на момент совершения стрижки не было патрульных. Мои мысли переключились на другое не раскрытое преступлление – покушение на Чёрного Дракона во время маскарада в Академии Темнейшего Черепа. Ловушку там явно установили в последний момент или…

– Я глупец! – вслух поразился тому, как не догадался до этого само собой напрашивающегося предположения.