Есть у меня приятель Петька. Много мы с ним по лесам путешествовали, зимой с гор на одних санках катались, летом вместе купались и рыбу удили.

А однажды нашли мы с Петькой в лесу пень гнилой, из таких, что по ночам голубовато-зелёным огнём светятся.

Такой пень на многое употребить можно. Например, взять и прибить кусочки на потолок в сарае, где мы летом спим.

Ночью проснёшься – и почудится, что лежишь под открытым небом и над тобой звёзды сияют.

Теми кусками, что помягче и вроде глины, можно рисунки на стене нарисовать, например, волчью пасть, с горящими зубами и глазами.

Да мало ли ещё чего можно придумать!

А мы сделали иначе.

Нам с Петькой часто домой с реки возвращаться приходилось уже в потёмках, а дорога лесом идёт. Вот и крошили мы понемножку пень, совали гнилушки в развилины сучков да в дупла. Получались у нас лесные фонарики на дороге.

Хоть светят не ярко, но с пути не собьёшься!

Источник света – не сами гнилушки, а мицелий грибов (в том числе опят), растущих на гниющей древесине. В процессе жизнедеятельности грибы вырабатывают химические вещества, содержащие фосфор, который при окислении светится. Чем гуще мицелий прорастает гнилушку, тем сильнее её свет. Он светится всё время, но виден только в темноте.

В лесу нашёл я полянку, где белка запасает на зиму грибы.

Полузасохшие подберёзовики и опята висели на сучках ёлок, повыше человеческого роста.

Стоят деревья, будто короткими шпагами проткнули грибные шляпки.

Странная картина!

А все корешки от грибов торчат под этими же деревьями, в пушистом мху.

Я и подумал: «Соберу-ка сейчас все эти висячие грибки. То-то дома удивятся – принесу из лесу грибы уже почти высохшие».

А вот доставать их неудобно оказалось. Висят грибы выше головы, – значит, за каждым грибом на дерево лезть надо или палкой сшибать. Но палкой опять нельзя – нижние частые ветки мешают.

Получилось у меня, как у лисицы в басне: «Хоть видит око, да зуб неймёт!»

Вот если бы найти ту кладовую, куда уже снесла белка сухие грибы, – тогда другое дело. Тогда и слазить на дерево можно.

Да только как найдёшь эту кладовую?

«А что, – думаю, – если прийти сюда перед дождём? Ведь тогда белка все эти припасы потащит спасать от воды! Если вовремя попасть – и найдёшь кладовую»

Так и решил поступить.

Как-то пасмурным днём заметил я, что закрываются на лугу клеверные листочки, – три зелёных пальчика в кулачок сжимаются. Значит, – скоро дождю быть.

Отправился я в лес и поспел как раз в то время, когда белка работала. Таскала она грибные шляпки всего шагов за десять от полянки, в дупло трухлявой берёзы.

Сдёрнет лапами гриб, схватит в зубы и, как собака с поноской, бежит по ветке к дуплу.

А бежать нелегко. Чуть поменьше беличьей головы грибная шляпа. Неудобно её тащить. Тяжёлая работа.

А тут ещё дождь накрапывать стал. Заторопилась белка – отдыхать некогда, – как стрела, замелькал рыжий беличий хвост.

Тогда и я на дерево полез. Только полез на… ёлку.

Посшибал палкой висячие грибы. Собрал их в корзинку и принёс к берёзе.

Дупло совсем низко от земли находилось, у первой развилины сучьев.

Привстал я на пенёк и запихал всю сушёную добычу в беличью кладовую.

И пока я с грибами управлялся – дождь вовсю хлынул. Пришлось мне вымокнуть.

Да только я не жалел.

Хоть и пришёл домой мокрый, но грибы в кладовой у белки остались… сухие.

Грибы входят в рацион белки в конце лета и осенью. Она предпочитает грибы, растущие большими «семьями», – опята, маслята. Белка запасает грибы ни зиму, обрывая их по одному и развешивая на деревьях в развилках ветвей для того, чтобы грибы высохли. В «грибные» годы в запасах белки может быть несколько сотен грибов. До грибов в лесу много охотников, так как они довольно питательны. Их едят ежи – но, вопреки поверью, не таскают их на иголках. На грибных местах пасутся кабаны, лоси. Грибами питаются мышевидные грызуны, иногда они также делают грибные запасы. Наконец, когда грибов много, а ягод мало, их едят медведи.