– Тормози!

Я тотчас нажала тормоз. Машина чуть юзнула задом, со крипом остановилась, но рычать не прекратила.

– Дверь закрывай, – плюхнулся на соседнее сидение парень и махнул на мою дверцу.

– Зачем? – меня ещё не отпускало волнение после нашего мероприятия.

– Поведёшь машину, – шмыгнул носом Тимур и подул на руки.

– Но у меня нет прав! – возмутилась тихо.

– Меня это не беспокоит, – легкомысленно хмыкнул. – Да и на дороге никого. До начала городской черты докатишь, а там я тебя заменю, – так искреннее улыбался, что я опять купилась.

– Что, – слов не находила, – вот так просто дашь поводить?

Даже Костик не позволял. Он был в этом упрям: «Для этого есть и машины другие, и люди, умеющие обучать, вот пусть и учат! А только получишь права, будет у тебя собственная машина!»

С датчиком слежения – это было понятно без слов.

– Да. Ты мне телик дала глянуть? Ну вот. А я тебе чуть порулить дам. Не быстро! – пригрозил миролюбиво. – Я буду страховать. Или не хочешь?

Я неверяще на него посмотрела и почему-то заулыбалась:

– Хочу, – меня это тронуло до глубины души.

***

Только сидение чуть сдвинула, чтобы удобнее на педали нажимать было, а потом был кайф, драйв и вообще чистый экстаз.

Медленно-медленно, с наставлениями и подсказками Тимура увеличивая скорость, дошла до третьей передачи.

– Врубай четвёртую! – скомандовал парень. Я сглотнула натужно:

– Может, не надо? – как по мне, это уже было быстро в условиях гололёда, ночи и полного неумения водить!

– Не ссы, давай! – подбадривал Тимур. Я подалась. И конечно, зря! Потому что, как обычно со мной случалось, облажалась.

На крутом повороте меня ослепил свет встречки. Это было неожиданно страшно и реально ослепляюще! От ужаса отпустила педаль газа и ударила по тормозам судорожно цепляясь в руль.

Встречка, опасно вильнув в мою сторону, пролетела мимо, а нас занесло. Вот тогда меня дикий ужас охватил.

Тачку крутануло по дороге и к обочине понесло. Тимур за руль схватился, выправляя направление, но мы всё равно в сугробный барьер вписались боком моей стороны. Тряхнуло знатно, меня даже лицом в руль воткнуло, с коротким визгом клаксона и сдавленным охом Тимура.

Сердце выпрыгивало из груди, дыхание сбивалось. Перед глазами ещё звёздочки мелькали. А мы уже опять были в темноте и тишине зимней ночи.

– Ты как? – меня за плечо потормошил сосед.

– Н-нормально, – и заревела, от себя не ожидая такой бурной и слабой реакции. – Прости, я не хотела.

– Дурная что ли? – рыкнул Тимур. С одно щелчка отстегнул мой ремень безопасности и меня рывком подтянул. В себя вмял, на коленки свои усадив:

– Чшш, не реви, Аль. Прошу, – процедил сквозь зубы, но с мольбой. – Ты меня прости. Я не имел права... – шумно сглотнул. – Заставлять, уговаривать. Не смей себя винить! – твердил, как заклинание. – Тем более, нормально ведь всё. Ты жива. Я жив. А машина - хер с ней, – бормотал и бормотал.

Меня лихорадило, слёзы текли, но было уютно в руках Тимура и безопасно. Так удобно и хорошо, что вскоре я расслабилась и успокоилась.

Не знаю, сколько мы так просидели, но когда ясность ума меня наконец посетила, я, остаточно шмыгнув носом и тихим: «Пусти», – высвободилась из рук соседа. Секунду подумав, села не на водительское, – меня от одной мысли, что я туда вернусь опять лихорадило, – на заднее перебралась.

– Ну что, ты в норме? – чуть шероховатый голос Тимура потревожил повисшую тишину.

– Вроде, – кивнула в темноту. – Прости, – опять буркнула.

– Я же говорю, если ты не пострадала, херня дело! – равнодушно отмахнулся сосед. – Но нам теперь срочно нужно домой добраться, иначе околеем.