Очень колючий.

– Ооой! – Пенелопа вытянула руку, чтобы окончательно не запутаться в злобном растении, но укололась о ветку. Шаги приближались. Пенелопа закусила губу и застыла.

И затаила дыхание.

Может быть, он ее не заметил. В конце концов, тут очень темно.

Если бы не фонарь в руке!

Она отшвырнула его в куст.

Это не помогло, потому что почти мгновенно ее залило другим светом.

От его фонаря.

Он шагнул к ней.

Пенелопа сильнее прижалась спиной к кусту, решив, что острые листья предпочтительнее, чем нависшая над ней тень.

– Привет.

Он остановился, но не ответил. Повисло долгое, невыносимое молчание. Сердце Пенелопы грохотало, ей казалось, что это единственная часть ее тела, которая еще в состоянии двигаться. Поняв, что больше ни секунды не выдержит этого молчания, она заговорила, не меняя своего положения, но стараясь придать голосу необходимую твердость:

– Вы нарушили границу и вторглись на чужую территорию.

– Да неужели?

Для пирата у него был очень приятный голос. Он словно исходил глубоко из груди, невольно заставляя думать о гусином пухе и теплом бренди. Пенелопа покачала головой, решив, что эта мысль навеяна холодом, играющим шутки с ее сознанием.

– Да. Именно. Вон тот дом вдалеке – это Фальконвелл-Мэнор. Его владелец – маркиз Борн.

Мгновение тишины.

– Впечатляет, – сказал пират, но у Пенелопы возникло отчетливое ощущение, что он ничего не понял.

Она попыталась надменно выпрямиться. И упала. Дважды. После третьей попытки она отряхнула юбку и произнесла:

– Это весьма впечатляет. И заверяю вас, маркиз будет очень недоволен, когда узнает, что вы… – она повела рукой в воздухе, – …уж не знаю, что делаете на его земле.

– В самом деле? – Похоже, пират ничуть не обеспокоился. Он опустил фонарь, оставив верхнюю половину тела в темноте и продолжая продвигаться вперед.

– Еще как. – Пенелопа расправила плечи. – И я даже готова дать вам бесплатный совет – с ним шутки плохи.

– Звучит так, словно вы с маркизом очень близки.

Пенелопа подняла свой фонарь и стала незаметно отодвигаться подальше.

– О да. Так и есть. Весьма близки. Уж поверьте.

Вообще это не совсем ложь. Они были очень близки, когда он носил короткие штанишки.

– А я так не думаю, – заявил он низким, угрожающим голосом. – Собственно, я не думаю, что маркиз находится где-нибудь поблизости. И что тут вообще кто-нибудь есть.

Услышав в его голосе угрозу, Пенелопа остановилась, испугавшись, как бы он не выстрелил, и стала думать, что делать дальше.

– Будь я на вашем месте, не пытался бы бежать, – предостерег он, словно прочитав ее мысли. – Темно, и снег глубокий. Далеко вы не убежите…

Он не договорил, но она и так поняла.

Он ее поймает и убьет.

Пенелопа зажмурилась.

Говоря, что хочет большего, она рассчитывала вовсе не на это. Ей придется умереть здесь. В снегу. И ее не найдут до самой весны. И то, если ее труп не сожрут оголодавшие волки.

Нужно что-то делать.

Пенелопа открыла глаза и обнаружила, что незнакомец заметно приблизился.

– Эй! Не вздумайте подойти ближе! Я… – Она лихорадочно придумывала, чем его напугать. – Я вооружена!

Он остался равнодушен к ее угрозе.

– Собираетесь убить меня своей муфтой?

– Вы, сэр, не джентльмен.

– А-а! Наконец-то правда.

Она сделала еще шажок назад.

– Я ухожу домой.

– Не думаю, Пенелопа.

Она услышала свое имя, и сердце ее остановилось, затем снова заколотилось, да так громко, что она не сомневалась – этот… этот негодяй его слышит.

– Откуда вы знаете, как меня зовут?

– Я много чего знаю.

– Кто вы такой?

Она подняла лампу вверх, словно та могла отогнать опасность, и он шагнул в круг света.