– Мама, я…

– А Филиппа! Лорд Каслтон как раз проявил к ней интерес. Что будет с Филиппой?

Пенелопа пришла в некоторое замешательство.

– А что с Филиппой?

– Вот именно! – Леди Нидэм драматически помахала белой льняной салфеткой. – Что с Филиппой?

Пенелопа вздохнула и повернулась к сестре.

– Пиппа, тебе в самом деле кажется, что мой отказ Томми как-то повлияет на ухаживание со стороны лорда Каслтона?

Пиппа замотала головой, округлив глаза:

– Даже вообразить себе такого не могу. А если и повлияет, не стану уверять, что останусь безутешной. Каслтон слегка… ну, пресный какой-то.

Пенелопа воспользовалась бы словом «неумный», но пусть Пиппа проявляет вежливость.

– Не говори глупостей, Филиппа! – отрезала маркиза. – Лорд Каслтон – граф! А это о многом говорит.

Пенелопа стиснула зубы. Ее снова пронзило чувством вины. Она старалась прогнать его, понимая, что не должна чувствовать себя виноватой. Она тут ни при чем. Ее избранник любил другую.

Но почему он не полюбил ее?

Этот вопрос она задавала себе снова и снова в течение всей той давней зимы, когда пряталась от людей тут, в деревне, читая скандальные газетенки и понимая, что он выбрал другую, более красивую, более обворожительную, более волнующую, чем она сама. Понимая, что он счастлив, а она… нежеланна.

Пенелопа его не любила. Она о нем вообще почти не думала.

И все-таки это причиняло жгучую боль.

– А вот у меня все будет в порядке, – вступила в разговор Оливия. – Это мой второй сезон, я красива, обворожительна, и у меня огромное приданое. Мимо такого не пройдет ни один мужчина.

– О да. Совершенно обворожительна, – пробормотала Пиппа. Пенелопа уставилась в свою тарелку, чтобы скрыть усмешку.

Оливия уловила сарказм.

– Смейся сколько хочешь, но я-то знаю себе цену. И не допущу, чтобы со мной случилось то же, что с Пенелопой. Я выберу себе настоящего аристократа.

– Чудесный план, милая! – Леди Нидэм засияла от гордости.

Оливия улыбнулась:

– Слава Создателю, твой урок не прошел для меня даром, Пенни.

Пенелопа не удержалась, чувствуя, что должна хоть как-то себя защитить:

– Я же не прогоняла Лейтона прочь, Оливия. Помолвку разорвал отец из-за скандала, который устроила сестра Лейтона.

– Чепуха. Если бы Лейтон тебя хотел, он бы за тебя боролся, и к черту скандал! – заявила младшая сестра, поджав губы – ну просто прирожденная наивность. – Но этого не произошло. В смысле он не хотел тебя, вот и не боролся. И я считаю, что так случилось потому, что ты не старалась удержать его внимание.

Будучи самой младшей, Оливия никогда особенно не задумывалась о том, как сильно ее слова, иногда чересчур прямолинейные, могут ранить. Данный случай не был исключением. Пенелопа горько усмехнулась:

– Я только сегодня получила новое предложение, если ты не забыла.

Оливия пренебрежительно махнула рукой.

– Предложение от Томми. Его нельзя считать удачным. Только безмозглая курица может решить, что он сделал предложение, потому что хочет на тебе жениться.

Всем известно, что Оливия всегда говорит правду. И ничего кроме.

– Если уж на то пошло, почему он сделал предложение? – вмешалась Пиппа, вовсе не собираясь быть жестокой, в этом Пенелопа не сомневалась. В конце концов, она и сама задавала этот вопрос себе (и Томми) всего час назад. В течение всех этих лет ей даже в голову не приходило, что можно выйти замуж за Томми.

Он никогда не был тем, о ком она мечтала.

– Не важно, почему он его сделал, – вмешалась леди Нидэм. – Важно то, что он хотел взять в жены Пенелопу! Хотел дать ей дом и имя и заботиться о ней, как это делал все эти годы ваш отец! – Она смерила Пенелопу недовольным взглядом. – Пенелопа, ты должна хорошенько подумать, милая! Что будет, когда твой отец умрет?