Самое печальное, что это были не упражнения кучки маргиналов, а мощное, пользовавшееся большой популярностью в России движение, представленное весьма известными именами – вроде писателей Достоевского и Аксакова. Теория была проработана крайне тщательно.

Но воздвигли ее на крайне зыбком фундаменте. Подобно народникам, славянофилы с самого начала совершили принципиальнейшую – и роковую для будущего России – ошибку; они ни с того ни с сего, на пустом месте вбили себе в голову, что многочисленные славянские народы как раз и мечтают слиться с Россией в единое государство или хотя бы в «федеративный союз».

Это не имело ничего общего с реальностью. Но идея уже овладела просвещенными российскими умами. И они приложили поистине нечеловеческие усилия, вбивая ее в голову соотечественникам…

Понемногу сформировалась теория, впоследствии принесшая России кучу бед и невзгод: о том, что в своей внешней политике страна должна руководствоваться не реальными политическими интересами, а «нравственным характером поддержки слабейшего, угнетенного». У России, мол, «особая политическая судьба» – не щадя сил и жизней, защищать «угнетенных славянских братьев» (замечу в скобках, независимо от их хотения и реальных побуждений).

Ф. М. Достоевский: «В чем выгода России? Выгода России, именно, коли надо, пойти даже и на явную невыгоду, на явную жертву, лишь бы не нарушить справедливости. Не может Россия изменить великой идее, завещанной ей рядом веков и которой следовала до сих пор неуклонно. Эта идея есть, между прочим, и всеединение славян… В этом самоотверженном бескорыстии России – вся ее сила, так сказать, вся ее личность и все будущее русского назначения».

И. Аксаков: «Призвание России – осуществить на земле славянское братство и призвать всех братьев к свободе и жизни».

А. В. Васильев: «Наше дело поддержать и воскресить славянскую народность, честно послужить делу всестороннего славянского освобождения».

Эти и подобные высказывания нашли логическое завершение в обширном труде Н. Данилевского «Россия и Европа». Данилевский категорически утверждал: «Запад гниет» (как видим, вовсе не брежневские пропагандисты впервые заговорили о «загнивающем Западе»), европейская цивилизация вот-вот обрушится в окончательный крах – и на смену ей придет новая, великая, самобытная славянская цивилизация. Разумеется, со святой Русью во главе…

Славянофилы стремились предстать белыми и пушистыми: «Панславизм далек от каких бы то ни было завоевательных стремлений и целей. Россия не оттачивает меча ни на славян, ни на иноплеменников».

Но буквально тут же Данилевский открыто объявлял: «Главная цель русской государственной политики, от которой она не должна никогда отказываться, заключается в освобождении славян от турецкого ига, в разрушении оттоманского могущества и самого турецкого государства».

Ему вторил Аксаков: «Братья наши в Турции должны быть освобождены: сама Турция должна прекратить существование; Россия имеет право занять Константинополь, так как свобода проливов для нее – вопрос жизненной важности».

Другие метили дальше: «Национальные вопросы вызовут в недалеком будущем войну России с Австрией, а может быть, и с Германией». «Из-за славянских дел час столкновения с латинством и германством столь же неизбежен, как день смерти для каждого». «Европа, представляемая германскими и романскими племенами, отживает свой век, сказала свое последнее слово, сделала свое дело и теперь судьбы мира должны перейти к славянству, с Россией во главе».

Если называть вещи своими именами, это все мало чем отличалось от