В принципе Антонина Петровна была права, Даша хотела продать дом, только вот и представить не могла, что подтолкнуло девушку на этот шаг.

- А-а-а! – продолжила рыдать Даша, - Почему?!

Ещё одна надежда хоть на какие-то деньги рухнула. И от этого стало нестерпимо больно. От этой боли и кричала Даша. Больно было и от беспомощности. Сейчас девушка чувствовала себя настолько беспомощной в силу обстоятельств, которые сложились, увы, не в их с дочкой пользу. И она понимала, что ничего не может изменить. Что её ребенок сейчас медленно умирает, а она не может ей помочь.

- Да что ж такое-то! – поняв, что Даша не реагирует на её слова, Антонина Петровна подошла к ней.

Прижимая к груди руки с пеплом, Даша разразилась в рыданиях. Она уже не кричала, она просто плакала. Плакала горько, безнадёжно.

- Господи, - старушка подняла Дашу за плечи. – Что ж ты убиваешься-то так! – она посмотрела на заплаканной лицо девушки и в её глаза. В глаза, в которых было столько боли и отчаяния, перемешанных с безнадёжностью, что у старушки сжалось сердце. – Пойдём в дом, пойдём-пойдём.

Она увела Дашу в дом, и пока та пила успокоительный чай, старушка позвонила Анне Игнатовой, подруге Даши, которая тут же примчалась в дом Антонины Петровны.

Немного успокоившись, Даша рассказала всё то, что с ней произошло за последнее время.

- Ничего себе! – выкрикнула Анна. – Ты почему мне не позвонила, не рассказала, я бы приехала к тебе, помогла, поддержала.

- Я не хотела тебя расстраивать, - Даша виновато пожала плечами.

- Даша, да о чём речь, мы с тобой подруги должны поддерживать друг друга.

- Что же мне теперь делать?! – Даша жалобно посмотрела на подругу.

- Да, Дашка, тебе не позавидуешь, - Анна покачала головой, - прямо чёрный рок какой-то! Словно все беды для тебя!

- Я не переживу, если Эля умрёт! Понимаешь, она не должна умереть! Это я во всем виновата, из-за меня сейчас страдает моя дочь! – пришла к выводу Баженова.

- Ты о чём? – не поняла Аня.

- За мои грехи расплачивается мой ребёнок, понимаешь! За боль, что я причинила Сергею, за бабушку, за моё поведение. За всё, понимаешь, за всё…- не договорив, Даша снова расплакалась, закрыв ладонями лицо, не успевшее просохнуть от слёз.

- Глупости всё это, - попыталась возразить Игнатова, хотя понимала, что в словах подруги есть доля правды.

За наши грехи очень часто расплачиваются другие, ни в чём не повинные люди. Очень часто наши дети. Но признавать это было сейчас нельзя, а иначе Даша начнёт корить себя, тем самым пошатнёт в душе и без того слабую уверенность в выздоровлении Эли и просто-напросто изведёт себя.

- Вот держи, - вступила в разговор Антонина Петровна, которая всё это время просто молча слушала историю Даши. – Здесь немного, но с миру по нитке, так и наберём, - Даша виновато посмотрела на старушку. – Бери-бери! – Антонина Петровна вложила свернутые деньги в руку Даши.

- Я, тоже, могу дать тебе н-ную сумму, но этого будет мало! Тебе бы Сергея в Москве разыскать. У него-то точно такие деньги есть, вон какой дом отгрохал! – она указала в окно на соседний дом. – Так, жди меня здесь, а я пойду, попробую из его бабки адресочек внука вытянуть!

Неужели получится? В душе Даши затеплилась надежда. Конечно, он ей поможет! Во имя его любви! А если нет! Что тогда, куда идти?! Даша уронила голову на руки, собираясь, было снова заплакать, но тут в комнату вошла Анна.

- Ну, что? – Даша подняла на подругу глаза.

- Бесполезно! – женщина с досадой хлопнула руками. – Молчит, как партизан!

- Боже! – простонала Даша.