Идя по анфиладе комнат, Ева внимательно осматривалась. Здесь ничто не напоминало дом Рорка с его роскошной и в то же время уютной обстановкой. Рикер тяготел ко всему кричащему: режущим глаз оттенкам, аляповатому псевдомодерну. Тут все буквально вопило об огромных деньгах, но ничто не указывало на наличие у хозяина художественного вкуса. Все углы тут были острые, и повсюду – серебряная отделка. Ева поняла, что серебряный – это вообще его любимый цвет.

«Тридцать сребреников», – вспомнила она.

Наконец они вошли в гостиную, выдержанную в кроваво-красных тонах. Одна стена была полностью стеклянной, и отсюда открывался прекрасный вид. Стены же пестрели картинами в стиле то ли модерн, то ли сюрреализм, то ли… хрен его знает, как там называется эта дурацкая мазня, когда холсты бестолково измазаны красками, будто развлекался пьяный шимпанзе.

В воздухе стоял тяжелый запах цветов, цвет стен был слишком яркий, мебель в стиле техно – вызывающей.

Рикер сидел в одном из кресел, потягивая из высокого тонкого бокала какую-то подозрительную жидкость пронзительно розового цвета. Увидев гостью, он легко поднялся на ноги и приветливо улыбнулся.

– А, Ева Даллас! Наконец-то мы встретились! Добро пожаловать в мою скромную обитель. Что из прохладительных напитков вам можно предложить?

– Ничего.

– Что ж, воля ваша. Если передумаете – только намекните. – Голос Рикера был каким-то обволакивающим. Так разговаривали герои в старых черно-белых фильмах, которые так любил Рорк. – Можешь идти, Марта, – обратился Рикер к горничной.

– Да, мистер Рикер.

Девушка склонила голову и вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь.

– Ева Даллас… – снова проговорил Рикер, словно пробуя ее имя на вкус, и сделал приглашающий жест в сторону кресла. – Это просто восхитительно! Могу я называть вас просто Евой?

– Нет.

Дружелюбие в глазах Рикера уступило место холоду, и они словно покрылись серебряным инеем; из горла вырвался короткий лающий смешок.

– А жаль. Что ж, в таком случае – лейтенант. Не согласитесь ли вы присесть? Должен признаться, мне любопытно познакомиться с женщиной, которая вышла замуж за моего старого… Я чуть не сказал «протеже». – Рикер снова опустился в кресло. – Однако я не уверен, что Рорку понравилось бы такое определение. Поэтому я лучше скажу так: за моего бывшего партнера. Кстати, я надеялся, что вы навестите меня вдвоем.

– Рорку здесь нечего делать и не о чем с вами говорить.

– Я бы добавил: пока. Садитесь, пожалуйста. Устраивайтесь поудобнее.

Слово «поудобнее» было несовместимо с безобразным креслом, но Ева тем не менее села.

– А вы весьма привлекательны! – Голос Рикера словно окутывал ее, а глаза обшаривали гостью. Мужчина, который смотрит на женщину таким взглядом, хочет, чтобы она почувствовала себя беззащитной, словно раздетой, однако Ева ощутила лишь легкое раздражение. – В своем роде, конечно, – добавил Рикер. – Не ожидал, что Рорк сделает такой выбор. Его обычно тянуло к более стильным, женственным особям.

Рикер побарабанил пальцами по ручке кресла, и Ева с удивлением заметила, что ногти у него выкрашены в его любимый, видимо фирменный цвет – серебряный.

– А впрочем, с его стороны было мудро выбрать именно вас – женщину такой профессии и компетентности. Вероятно, для него очень удобно иметь столь доверенного союзника в рядах полиции.

Рикер явно пытался вывести ее из себя, и, понимая это, Ева старалась держать себя в руках.

– Вы полагаете? – Она склонила голову набок. – И отчего же, по вашему мнению, для него это столь удобно, мистер Рикер?