— Кто там? — наконец, не выдерживает Клем и подходит к двери.

Я мотаю головой, всячески давая ей понять, что не нужно этого делать, но, конечно, уже поздно что-то исправлять.

— Это Ивар Стормс, — доносится с той стороны приглушенный голос Ивара, — открывай сейчас же, иначе я выломаю дверь. Мне нужно поговорить с Адрианой.

— Уходите, госпожа спит и не желает ни с кем разговаривать, — шипит Клем, не открывая двери.

— Мне только нужно увидеть ее.

Ручка двери угрожающе дергается.

— Оставьте нас в покое, князь, вы пугаете нас.

— Чертова дура, открывай, если не хочешь, чтобы я разозлился по-настоящему.

Я вздыхаю и надеваю кольцо.

Когда он стучит в следующий раз, я оттесняю Клем и отпираю дверь, так что Ивар едва не вваливается в комнату. От него несет знакомыми духами. На помятом лице застыла гримаса недовольства. Да, Ивар привык получать все, что хочет.

— Вы хотели меня видеть, князь, — говорю я, — простите мою служанку, она берегла мой сон, потому что я чудовищно устала за прошедший день.

Стоит ему увидеть меня, как лицо его проясняется и я даже вижу на нем подобие улыбки.

Он вваливается в комнату и бесцеремонно усаживается в кресло.

— Девка, принеси выпить обезболивающего зелья, да поживее.

Он щелкает пальцами, подгоняя Клем и та переводит взгляд с него на меня, не зная, что ей делать. Я понимаю ее замешательство.

— А ты садись сюда, — говорит он и указывает на стул рядом с креслом, — я буду говорить с тобой.

Чувствую, как боль постепенно начинает распространяться по телу. А я-то надеялась, что смогу хотя бы ночью отдохнуть от боли, которая сопровождала меня весь предыдущий день.

Закрывая дверь, вижу в другом конце коридора Марианну. Она смотрит мне в глаза и лицо ее наполняется такой зримой злобой, что я едва не отшатываюсь. Она все видела, ну конечно, и не только она. Наверняка половина крыла проснулась от того, как Ивар колотил в мою дверь.

Закрываю дверь и тяжело вздыхаю. Ивар смотрит на меня выжидающим взглядом и барабанит пальцами по сиденью стула рядом с собой. Последнее, чего мне хочется сейчас — это говорить с тем, кто превратил мою жизнь в ад.

— Клем, принеси, пожалуйста, нашему гостю выпить, — говорю я, стараясь сдержать дрожь и злость в голосе. Но, кажется, у меня это получается не слишком хорошо.

— Я не хотел будить тебя, Адриана, — говорит он, не сводя с меня своих пронзительных глаз. — Я не хотел вообще причинить тебе никаких неудобств.

Я подхожу к столу, не обращая внимания на его руку, продолжающую указывать на стул.

— Не хотели, но сделали, — говорю я. Кто не хочет, тот и не делает, разве не так?

— Не занудствуй, Адриана. Это не идет твоей очаровательной юности.

— Простите, князь.

— Я научу тебя хорошим манерам, ты в своем захолустье, похоже, вообще не получила должного воспитания.

— Буду счастлива учиться у вас.

— И знаеш ьчто? Тебя стоит поближе познакомитьть с моей матерью, она научит тебя натурально врать. Уж больно много фальши в твоем тоне. Нехорошо, если ты хочешь, чтобы наш брак был долгим и счастливым.

Я молчу, не зная, как реагировать на него. Я уже и забыла, какой у Ивара характер. А за те месяцы, что меня не было, этот характер, похоже, ухудшился в несколько раз.

— Ты ошарашена, я вижу. Но ты не ослышалась, я уже сделал свой выбор. была бы моя воля, я бы уже остановил этот отбор. Но Ридли… Чертов Ридли вызвал сюда короля и тому обязательно нужно увидеть этот цирк от начала до конца.

Он берет со стола стакан, принесенный Клем и жестом отсылает ее прочь. Отпивает большой глоток и облегченно вздыхает, прикрывая глаза.