По-видимому, летописцы путали обстоятельства гибели матери царя и его тетки. Обе женщины были ему близки, обе могущественны, обе убиты. Неудивительно, что рассказ о попытке Нерона утопить свою мать в море может быть просто вариантом повествования о том, что Иван Грозный приказал утопить свою тетку в реке Шексне.

Теперь мы начинаем осознавать, что если «античные» бюсты Агриппины, приведенные на рис. 2.3 и 2.4, отражают действительность (хотя бы условно), то до нашего времени дошли западно-европейские изображения либо Елены Глинской, либо Евфросиньи, тетки Ивана Грозного. Сделанные в эпоху XVII–XVIII веков.

• ЗА УБИТОЙ РОДСТВЕННИЦЕЙ СТОЯЛИ ЗНАЧИТЕЛЬНЫЕ СИЛЫ ЕЕ СТОРОННИКОВ. – В обеих версиях царь убивает не просто свою родственницу (мать или тетку), но политически активную женщину, стоявшую во главе большого клана ее сторонников-оппозиционе-ров. В русской истории Евфросинья фактически возглавляет старицких князей, боровшихся с Иваном Грозным. В «античной» римской версии Агриппина тоже пользовалась огромным влиянием и уважением. Например, Тацит сообщает, что когда «распространяется весть о несчастном случае с Агриппиной… всякий, услышав об этом, бежит на берег. Одни подымаются на откосы береговых дамб, другие вскакивают в ближайшие лодки; иные, насколько позволял рост, входят в воду… стеклась НЕСМЕТНАЯ ТОЛПА с факелами» [833], т. 1, с. 255.

Итак, мы видим неплохое соответствие между рассказами о гибели римлянки Домиции Лепиды (или Агриппины) и княгини Евфросинии.

Наконец, в жизнеописании Нерона сказано еще об одном громком «родственном убийстве», а именно, об убийстве им Британика (Британника).

Предшественником Нерона на троне был император Клавдий. Его жена – известная Мессалина. Их сыном был Британик. Как мы уже говорили, Мессалина видела в Нероне соперника Британику и даже пыталась убить Нерона. Тем не менее, когда Нерону было одиннадцать лет, он был усыновлен императором Клавдием [760], с. 150. Следовательно, Нерон и Британик стали братьями, хотя и не родными. Отношения между ними не заладились. В частности, сообщается следующее.

«Он (Нерон – Авт.) был усыновлен Клавдием и отдан на воспитание Аннею Сенеке… Говорят, что на следующую ночь Сенека видел во сне, будто воспитывает Гая Цезаря (Калигулу, добавляет комментатор на с. 320 – Авт.); и скоро Нерон, при первых же поступках обнаружив СВОЙ ЖЕСТОКИЙ НРАВ, показал, что сон был вещим. Так, СВОЕГО БРАТА БРИТАНИКА, когда тот по привычке приветствовал его Агенобарбом и после усыновления, он стал обзывать перед лицом Клавдия НЕЗАКОННОРОЖДЕННЫМ» [760], с. 150–151.

Напряжение между Нероном и Британиком росло. Привело оно к убийству Британика. Вот как это случилось. «Агриппина, не встречая в Нероне достаточной покорности, пригрозила ему обратиться к Британику КАК К БОЛЕЕ ЗАКОННОМУ НАСЛЕДНИКУ; ЭТО И ПОГУБИЛО БРИТАНИКА. Смерть его на пиру на глазах у Агриппины и Октавии ярко описана Тацитом (Анн., XIII, 15–17)» [760], с. 323.

Светоний пишет: «Британика, которому он завидовал, так как у того был приятнее голос, и которого он боялся, так как народ мог отдать тому предпочтение в память отца, решился он извести ядом. Этот яд получил он от некоей Лукусты, изобретательницы отрав; но яд оказался слабее, чем думали, и Британика только прослабило. Тогда он вызвал женщину к себе и стал избивать собственными руками, крича, что она дала не отраву, а лекарство… и заставил ее тут же, в спальне, у себя на глазах сварить самый сильный и быстродействующий яд. Отраву испытали на козле, и он умер через пять часов; перекипятив снова и снова, ее дали поросенку, и тот околел на месте; тогда Нерон приказал подать ее к столу и поднести обедавшему с ним Британику. С первого же глотка тот упал мертвым; а Нерон, солгав сотрапезникам, будто это обычный припадок падучей, на следующий же день, в проливной дождь, похоронил его торопливо и без почестей» [760], с. 161.