Мужчина сверкнул глазами, усмехнулся, явно гася в себе остроумный ответ и, окинув меня веселым жадным взглядом, глухо произнес:

— Крошка, ты кое-что у меня забыла, — и было сказано так угрожающе-обещающе. Но главное так довольно и «ожидающе»… Ну-ну! Ночью! После месяца «жития» в деревне у ириков, без водопровода, мягкой кровати и с мухами-крухами в постоянном соседстве! Звезды, какие намеки? Я и соображаю то только потому что… смотрю на него! Так бы давно вырубилась, вместе с планшетом в руках и голограммой в каюте!

Я, криво улыбаясь, похлопала себя по черно-красной ночнушке, изображая поиск карманов, развела руками выдавая наглое:

— Все свое ношу с собой. Опять же, перед отправкой Альбинос честно выполнил свой «долг» — обыскал… каждый кусочек моего тела. До трусиков, — хмыкнула, поражаясь своей наглости. Обычно я, скорее, замкнутая и молчаливая. А тут, как черти вселились и подбивают меня на что-то нереальное! В моем случае нереальное — это вывести моего наемника на чувства. Я уверена, после моих слов и у него перед глазами встал наш поцелуй, простое тканное платье ириков и факт, что в этом племени не носят нижнего белья… Я прямо-таки видела эти воспоминания в его глазах, ощущала что-то темное сгустившееся вокруг наемника и потому его спокойный, нейтральный голос показался мне громом среди ясного неба. Нелогичным, неправильным и скрывающим истину.

— Я знал, что тебя будут обыскивать. Потому решил сохранить это при себе. Думал, смогу тебя заинтересовать. Правда, сейчас, с каждым мгновением теряю надежду.

— Надежду?

— На светлое будущее, — усмехнулся наемник.

И я поверила его словам. Про «теряю надежду». Просто прозвучало все очень искренне. Голограмма подернулась дымкой, так происходило всегда, когда «объект общения» слишком быстро передвигался «в кадре» при передаче сигнала. Я неотрывно следила за происходящим. За моим наемником и молчала, когда увидела в его руке каменную статуэтку черепашки. Каменюка спокойно лежала в мужской ладони и сверкала зелеными глазками изумрудами. А я… Глупая я… только сейчас вспомнила о ней… Вот только сейчас! Как такое может вообще быть?!

Я вздрогнула, а наемник посмотрел на меня пристально и заинтересовано. Твердый, изучающий, внимательный и разъяренный одновременно взгляд проткнул насквозь, а потом медленно прошелся по телу, как живое прикосновение, вызывая мурашки. Да, наверное, его надежда выторговывать из меня что-то ценное, ценнее, чем заплатили бы ему за находку «работодатели», умирала с каждой секундой моего молчания.

— Что ты за нее хочешь? — произнесла тихо. — Она не несет в себе финансовой ценности, только научный интерес. Думаю, ты и сам это понимаешь, раз предложил ее мне, — произнесла заторможено, пытаясь прийти в себя. Наемник улыбнулся. Это была странная, насмешливо-безразличная улыбка, но ответ я получила честный:

— Буду откровенен. Мне понравилась твоя, — мужчина специально сделал паузу и продолжил, нагло улыбаясь, — самоотдача на пути к цели.

Он смотрел на меня, обшаривал взглядом и да, сейчас он имел в виду наш поцелуй и то, что последовало дальше. То есть полный срыв тормозов и отключения мозга.

— Ты имеешь в виду полное отсутствие принципов на пути к цели? — произнесла тихо. А щеки вспыхнули от обиды. Наемник считает, что я могу так… с любым, лишь бы добиться цели. И он не прав!

Отвечать на вопрос наемник не стал. Да и мне стало все равно как-то. Плечи поникли, голова опустилась и захотелось спать. Сильно! А еще прервать этот некрасивый разговор и, по-возможности, скорее забыть произошедшее в деревне ириков. Подобного я больше не допущу!