– И не только я.

– Все верно, – согласилась Лана, отстраняясь. – Зато не погибло ни единого человека, хвала богине.

– Включая недоношенного ребенка?

– Включая его. Пришлось потрудиться, но мне в конце концов удалось развернуть малыша. Рейчел стремилась по возможности избежать кесарева сечения, однако выбора бы не осталось, если бы мальчик застрял.

– Мальчик?

– Бреннан, – кивнула Лана. – Вес – четыре фунта и три унции, рост – шестнадцать дюймов. Рейчел пока за ним наблюдает, но ребенок крепкий. Как и его мамочка. Настоящая воительница.

– Как и ты. А теперь ступай домой, проверь состояние Колина и отправляйся в постель.

– Именно так я и собираюсь поступить. Моя смена уже почти закончилась. Давайте пойдем домой все вместе.

– Мне осталось пообщаться с выписанными, которых пока поместили в актовом зале, и потом сразу последую за вами.

– Хорошо, – вздохнула Лана и погладила дочь по волосам. – Некоторым потребуется время, чтобы освоиться. Кэти занимается вопросом расселения, но очень многих пока нежелательно оставлять без присмотра.

– В городе есть те, кто согласится взять к себе кого-то из освобожденных, – заметил Саймон. – А для тех, кто справится и самостоятельно, мы приготовили квартиры еще до отправки на миссию. Но, думаю, найдутся и желающие покинуть Нью-Хоуп.

– Пока им лучше оставаться здесь… – с тревогой встрепенулась Лана.

– Я поговорю с ними, – пообещала Фэллон, провожая родителей к коновязи. – Разве не быстрее переместиться сразу домой?

– Я не против прокатиться, – улыбнулась Лана и, когда Саймон забрался на лошадь, запрыгнула позади него, как прирожденная наездница, хотя выросла в Нью-Йорке. – Не задерживайся здесь надолго, – велела она дочери и прижалась к спине мужа, обнимая его за талию.

Наблюдая за удалявшимися фигурами родителей, Фэллон подумала, что любовь, пожалуй, величайшее чудо из всех. Дарить ее, принимать в ответ, испытывать…

Потрепав по шее Грейс, Избранная направилась обратно к больнице, надеясь вновь вселить веру в сердца истощенных, прошедших через пытки людей.

Когда Фэллон вернулась домой, то заметила, как Итан выходит из конюшни. За ним по пятам, как обычно, трусили верные псы – Скаут и Джем. После резкого скачка в росте смотреть на младшего брата было до сих пор непривычно. Казалось бы, он совсем недавно родился в той же комнате и на той же широкой кровати, где появились на свет Трэвис, Колин и сама Фэллон.

Она отчетливо помнила, что первый крик младенца напомнил ей смех. А когда родители наконец разрешили старшей дочери подержать новорожденного, то он посмотрел на сестру пронзительным взглядом и – она могла поклясться – улыбнулся ей.

Младший в семье, Итан, обладал жизнерадостной натурой, которая проявилась еще с момента того смеющегося первого крика. Но сейчас, как неохотно призналась себе Фэллон, брат уже не был ребенком. По-прежнему худощавый, он нарастил вполне приличные мышцы.

Светлые волосы оттенка жженого сахара и огромные голубые глаза Итан явно унаследовал от матери, а вот ростом, кажется, пошел в отца и вытягивался еще на пару дюймов, стоило только отвернуться.

Фэллон спешилась и приблизилась к брату. От него отчетливо пахло навозом – видимо, чистил конюшни.

– Как там Колин?

– Мама говорит, что все хорошо. Он проспал все то время, пока родителей не было. Да и сейчас небось дрыхнет. – Вглядываясь в лицо сестры, Итан протянул руку к поводьям Грейс. У его ног собаки подпрыгивали и прижимались, стремясь привлечь внимание хозяина. – Тебе бы тоже не помешало отдохнуть.

– Обязательно. Где Трэвис?