– Ну, что скажешь, док?

– Что вы говорите?

– А? Ничего, пустяки. Довольно об этом. Мне пришла в голову одна бредовая мысль… Но этого быть не могло! – Он тряхнул головой, как бы отгоняя наваждение. – Ладно, не будем терять время на поиски того булыжника. Мне просто было любопытно. Пошли обратно.

Клуб помещался в одноэтажном строении площадью в двадцать квадратных футов. Вдоль одной стены было расставлено оборудование Росса: лабораторный стол, заваленный ретортами, колбами, бунзеновскими горелками, штативами для пробирок. Рядом была установлена сдвоенная раковина, такая древняя и грязная, будто ее купили у старьевщика. У соседней стены на отдельном бетонном основании покоились старые, но очень хорошие прецизионные весы под колпаком.

– Здесь вполне можно работать, – сказал Росс доктору. – Надо только провести вентиляцию.

– Неплохо вы тут устроились, – заметил Каргрейвз.

Стены сарая, сколоченные из грубых досок, были оклеены листами картона и покрыты водостойкой эмалью, а щели тщательно зашпаклеваны. Линолеум на полу не уступал в древности раковине, но тем не менее вполне отвечал своему назначению, двери и окна были старательно пригнаны и плотно закрывались. Повсюду царили порядок и чистота.

– На результатах ваших опытов могут заметно отразиться колебания влажности воздуха. Вы не думали о том, чтобы поставить кондиционер?

– Теперь уже все равно. Похоже, клуб «Галилей» сворачивает свою деятельность.

– Очень жаль. Почему?

– Да так. Осенью мы разъедемся по колледжам.

– Понятно. А как же остальные члены клуба?

– Все уехали: одни – учиться, другие отправились служить в армию. Наверное, можно было найти еще ребят, но мы даже не пытались. Нам… очень хорошо работать втроем, и мы… ну, вы знаете, как это бывает.

Каргрейвз кивнул. Он понимал, «как это бывает», пожалуй, даже лучше самих мальчиков. Они втроем занимались серьезной работой. Большинство их сверстников удовольствовались бы восстановлением какого-нибудь старого автомобиля, чтобы потом гонять на нем со скоростью сто миль в час. Заниматься научными исследованиями и вести записи им было бы скучно.

– Да, вы отлично оснастили свой полигон. Жаль, его с собой не заберешь.

Напротив стола вдоль стены стоял длинный низкий и широкий мягкий диван. Арт и Морри прислушивались к разговору, уютно устроившись на подушках. К стене над их головами были привинчены книжные полки, где с Жюлем Верном соседствовало справочное издание для инженеров-механиков. Каргрейвз обнаружил тут еще несколько своих друзей: «Семь знаменитых рассказов» Уэллса, «Справочник по физической химии», «Использование атомной энергии в военных целых» Смита. Бок о бок с пухлыми томами «Ракет» Лея и «Природы физического мира» Эддингтона пристроились дюжины дешевых книжиц с роботами и звездолетами на обложках.

Вытащив зачитанный том «Когда земля дрожит» Хаггарда, долговязый доктор втиснулся между мальчиками. Тут он чувствовал себя как дома. Глядя на ребят, он все больше узнавал в них самого себя.

– Простите меня, – сказал Росс, – но мне нужно заскочить домой.

– Да-да, конечно, – пробормотал Каргрейвз, не отрываясь от книги.

Росс вернулся очень быстро.

– Мать настаивает, чтобы вы все пообедали с нами, – объявил он.

Морри улыбнулся. На лице Арта появилось страдальческое выражение.

– Моя мама считает, что я слишком часто завтракаю у вас, – робко возразил он, глядя на дядю.

Каргрейвз потянул его за руку.

– Беру ответственность на себя, – уверил он племянника и повернулся к Россу. – Передай матери, что мы с благодарностью принимаем ее приглашение.