Кстати, о моих учителях.

Тот, который по танцам, казался мне не сильно симпатичным. Худой какой-то, нескладный. Но дело своё знал хорошо. А ещё был не таким снобом, как остальные. Эльфу приходилось не раз прикасаться к моим тощим телесам, чтобы поправить ту или иную стойку, и отвращения на его лице я не заметила ни разу. Звали его мудрено – Хаас-Иммир, но про себя я называла его Хасом, чтобы было проще.

Учитель рисования, наоборот, был отменным красавцем. Просто редкостным. Идеальный овал лица, изящное тело, густая грива светлых волос, заплетенная в невероятной сложности косу… Но от него так сильно несло презрением, что я просто не замечала этой красоты. С каждым днём он казался мне всё более отвратительным, хотя на любой картинке смотрелся бы как бог. Его звали Лунн, а я про себя прозвала Лунатиком – в отместку, так сказать.

Остальные учителя были чем-то средним между этими двумя, но находиться рядом с ними было точно также неуютно и непросто, как с Лунном.

Каждый вечер я приползала в нашу с Мари комнату, как выжатый лимон. Наспех мылась в соседней комнатушке, отведенной слугам под помывочную. Кстати, теплая вода у эльфов била прямо из-под пола невысоким фонтанчиком. Оставалась лишь черпать миской парующую жидкость и наполнять деревянную бадью.

В один из таких вечеров я настолько устала (всё-таки тело ещё не полностью восстановилось и было довольно слабым), что просто задремала в бадье. Проснулась от странного смешка над головой и стремительно открыла глаза.

Замерла, шокировано глядя на скривившегося в презрительном отвращении Мираля, который стоял прямо надо мной, сложив руки на груди.

Вся его поза выражала превосходство. Длинная шелковая туника с расширяющимися книзу рукавами была ярко-голубой и местами поблёскивала серебристой вышивкой. Волосы свободно стекали по плечам и спине, словно золотое руно, а идеальное лицо, которое при бесстрастности своего носителя могло бы показаться еще более прекрасным, чем у учителя рисования, было уродливо искажено злой насмешкой.

- Эрхо*! Куда же смотрит моя сестрица??? Она точно сошла с ума! Это же не «райдэ», а груда костей!

И в этот момент я поняла, что вода совершенно не скрывает моих торчащих ребер и маленькой вздернутой груди, которая мне, после прежнего шикарного бюста на Земле, казалась почти отсутствующей.

Я вспыхнула до кончиков ушей и… просто пулей выскочила из бадьи, едва не окатив эльфа водой с головы до ног. Он успел молниеносно отскочить, что доказывало его невероятную прыть и силу, и воззрился на мой тощий зад с мгновенно вспыхнувшим гневом.

Схватив кусок ткани, служащий полотенцем, я стремительно завернулась в него и посмотрела на эльфа ответным гневным взглядом. В упор, даже не пытаясь опустить глаза, как здесь было принято.

Мираля, похоже, глубоко поразила моя дерзость. Поразила настолько, что он аж целых пару мгновений таращился мне в лицо своими синими глазищами, в которых всё ярче вспыхивали маленькие зеленые огоньки.

А потом переместился. Я даже не увидела этого движения, потому что в тот же миг была грубо вдавлена каменным телом в стену позади, в то время как чужая рука схватила меня за подбородок, заставляя смотреть возвышающемуся эльфу в глаза.

- Смеешь пялиться на меня, рабыня… – прошипел он голосом, в котором прорезались угрожающе нечеловеческие нотки. – А ты знаешь, что за такое я с легкостью могу лишить тебя глаз? И лишу!!! Смотри же теперь в своё удовольствие…

Мне было реально страшно. Синие глаза, которые с такого расстояния казались ни капли не похожими на человеческие, всё ярче вспыхивали зелеными огоньками, которые заставляли морщиться и испытывать всё более усиливающуюся боль в голове. Грудная клетка, придавленная весом мужского тела, не могла сделать вдох, конечности вмиг ослабели. Сознание собралось уплыть куда-то в неведомые дали, не в силах сопротивляться подавляющей силе, исходящей из этих страшных глаз. Но где-то в глубине естества вдруг родилось глубокое возмущение.