Глядя ей вслед, успеваю придумать каким образом хоть немного обезопасить брата.

- Идем, Вилан, - протягиваю руку и дожидаюсь пока моей кожи коснутся его холодные пальцы. Затем направляюсь следом за соседкой.

В ее саду растут маленькие кустовые розы, наполняя воздух сладковатым запахом. За домом стоит уличный столик и несколько стульев. На столешнице остывает свежий чай.

Женщина разливает по чашечкам ароматный напиток, после этого выставляет на стол тарелочку с печеньем. Над коричневой жидкостью поднимается белый парок с запахом жасмина.

Пока Вилан увлекся печеньем, я прошу соседку отойти в сторону. Она удивленно соглашается и выслушивает мою просьбу.

- Присматривать за Виланом? - она даже отходит от меня на шаг, неспешно обводит обескураженным взором. Я испуганно оглядываюсь на брата, но он смотрит в другую сторону. Показав жестом говорить тише, я быстро поясняю:

- Как только я вернусь, я отдам вам деньги. Если не хватит, то заработаю.

- А если не вернешься? - женщина смотрит на меня с недоверием.

В этом вопросе нет страха за мою жизнь, скорее сомнение в выгодности сделки. Она мельком смотрит на забор, за которым расположился уже наш небольшой участок.

- Отец ваш меня за такое не похвалит. Вилан ребенок, еще расскажет ему в запале у кого прячется, и кто его кормит. А Чжан уже придет с претензиями.

- Не расскажет, - заверяю быстро. - Он очень умный. Умнее многих сверстников.

- Вижу, - женщина, словно обиделась, складывает руки на груди и поджимает губы: - Воровать действительно додумался.

- Он ошибся, - качаю головой, но не оставляю попыток переубедить соседку: - Но он действительно хороший мальчик. Теперь он больше так не поступит.

- И как мне не опасаться пустить его в дом? - бормочет женщина, но все же неуверенно косится на Вилана. У нее старший внук такого же возраста. Только приезжает из города слишком редко.

- Он уяснил урок. Мальчик хотел всего лишь сделать мне приятно. Его поймали прямо на месте. Не умеет он красть. А я, когда вернусь, вам все верну в двойном размере!

Соседка переводит на меня недоверчивый взгляд. Окидывает взглядом мою старую застиранную юбку, потом рубашку, затем скромную косу и качает головой. Она словно сомневается в том, что я смогу хоть что-то заработать для себя, не то что для нее.

Но вдруг она поворачивается к Вилану. Брат улыбается ей и машет мне рукой.

- Ладно, только не вздумай там помереть или повеситься! - вздыхает она. Я радостно улыбаюсь:

- Спасибо большое! Я вернусь и все отдам, клянусь! - но все же решаю уточнить: - А с чего бы мне вешаться?

Женщина смотрит на меня без улыбки. Пристально вглядывается в глаза, а потом качает головой:

- Ты многого не знаешь, - она несколько мгновений молчит, словно что-то вспоминает. Затем продолжает: - Иногда с молодыми рабынями делают такое, что им после этого жить не хочется. В зеркало на себя противно смотреть. Такие кожу до ран мочалками стирают, чтобы воспоминания уничтожить. Так вот ты не смей ничего с собой сделать. Я буду твоего возвращения ждать! С платой за присмотр.

- Хорошо, - моя улыбка медленно растворяется. Я растерянно моргаю, ощущая сухость во рту.

Соседка разворачивается и проходит мимо меня, возвращаясь к столу. А у меня перед глазами еще несколько минут стоят картинки рыдающих девушек, которые трут свои руки и ноги так сильно, что в воду начинает стекать кровь, окрашивая ее в алый.

8. 8

Во дворе еще темно и по-ночному прохладно. Стоя в дверях, бросаю прощальный взгляд на Вилана. Он спит, свернувшись калачиком на матрасе и подложив ладошки под щеку. Тихо сопит и выглядит абсолютно умиротворенным.