Мэтр Рамил охотно уделял ему время, проводя консультации по вызывающим вопросы главам его запрещенного для распространения, изучения и анализа труда «Сущность чар как предмет отвлеченный». Мэтр не скрывал разочарования от того, что большая часть вопросов касалась не окончательных выводов, а личности завуалированных собирательных образов упомянутых в труде коллег. Джошуа честно постарался исправиться и перешел к разбору особо спорных тезисов, но десяток-другой будущих золотых, которые он выиграет у самоуверенных сокурсников, бившихся с ним об заклад, грел душу.

Кай также оказался весьма образованным человеком. В литературные споры им вступать не пришлось, но обширные знания и немалый культурный багаж чувствовались отчетливо. Кай неплохо знал историю. Правда, скорее древнюю, в современной же политической ситуации иногда путался, приписывая древние черты современным деятелям. Но это, скорее всего, от избытка эрудированности.

Он расспрашивал Джошуа о короле, обстановке при дворе, мэтре Ассантэ, господине Деверо, прочих младших мэтрах, беспорядках, в подавлении которых довелось участвовать молодому магу… Делал он это без нажима, но твердо. Джошуа рассказывал без утайки и максимально честно.

О принцессе Кай выспрашивал его больше прочего. Что любит есть, что любит пить. Как предпочитает одеваться. Имеет ли склонность к магии. Имеет ли любовников и явных недоброжелателей. Мечтает ли о вещах, юным девам и принцессам недозволенных, например, сбежать за три моря и стать пираткой или вступить в какой-нибудь горский клан, один из тех, в которых мужчины часто считают себя бессмертными и рубят несогласным головы.

Джошуа краснел, бледнел и запинался, но старался отвечать, что знал и насколько позволял статус верноподданного.

Майриэль была весенней эльфийкой. И этим в принципе все объяснялось. Она была привлекательна, остра на язык и любила лезть в бутылку. Типичная вольная лучница из весенних, повсеместно считавшихся самыми жизнерадостными и способными к ассимиляции из всех уцелевших эльфийских народов. Они чаще прочих контактировали с другими расами, имели свои кварталы во многих людских государствах и успешнее прочих обороняли их от погромов. Торговали с дворфами и халфлингами.

Людей Майриэль, как понял Джошуа, презирала. Скопом. Что, впрочем, никак не мешало ей работать с ними бок о бок. Главенство Кая она оспаривала только на словах, но часто и со вкусом. Обоих это, похоже, вполне устраивало.

С Джошуа лучница держалась нейтрально-доброжелательно. Похоже, еще не решила – шпынять его или на время принять в круг если не друзей, то хотя бы знакомых.

Паки. Ну Паки был просто Паки. Странный, вечно лохматый парень. На вид самый обыкновенный молодой наемник, наслушавшийся сказок про солдат удачи и желающий заработать славу, богатства и все то, что обещают подвыпившие менестрели. Даже его чересчур огромный молот, который он носил с такой легкостью – будто тот был сделан из бумаги, – придавал ему вид скорее комичный, чем грозный.

Паки любил помолчать. Значительно и весомо. Иногда он любил и поговорить. Но о себе – всегда в третьем лице. Порой казалось, что парень немного задержался в развитии, порой – что он просто притворяется.

Как бы то ни было, в отряде к нему относились как к равноправному компаньону. Майриэль вообще, похоже, не чаяла в нем души. Порой казалось, что он для нее скорее младший брат, чем соратник.

С Паки у Джошуа никакого недопонимания не возникало. В основном потому, что Паки предпочитал слушать, как другие общаются, а не участвовать в беседах. Хотя уж если доходило до слов, то он мог высказать порой очень разумные мысли. А иногда – ляпнуть какую-нибудь глупость про бабочек.