К величайшей досаде Уоррика, чресла его охватило пламенем желания. Не будь его рот заткнут, он разразился бы смехом! В его положении самое время думать о женщинах! Возможно, сумей он избавиться от кляпа, соблазнил бы девушку и уговорил бы ее стать наездницей лихого жеребчика!
Но Уоррик тут же покачал головой. Он просто спятил! С чего ей соглашаться, когда он не более чем пленник, у которого даже нет одежды, не говоря о кошельке. Что он может ей посулить?!
Ничего, он скоро освободится и позаботится о девушке. Спалит это проклятое место дотла, так что ей понадобится новый дом. И тогда он предложит ей свой.
Уоррик на мгновение вспомнил об ожидавшей его невесте, но даже это не смутило его. Незнакомка все равно будет принадлежать ему!
Глава 8
– Теперь ты все знаешь, – удрученно прошептала Ровена, закончив невеселый рассказ о смерти мужа и встрече с человеком, предназначенным его заменить. – И Жильбер имел совесть заявить: либо через девять месяцев у меня появится ребенок, либо моей матери не жить.
– Не сомневаюсь, что он способен исполнить угрозу. Отродье дьявола! Исчадие ада! Хорошо еще, что он не пожелал остаться в комнате и наблюдать! Твой муж так и поступил бы, отдай он тебя своему слуге Джону, – вздохнула Милдред. – Как ни печально, придется тебе пройти через это.
Ровена заломила руки:
– Знаю, Милдред, но… как?!
Глаза камеристки недобро блеснули. Она на секунду зажмурилась и брезгливо скривила губы.
– Как же я глупа! Совсем забыла, что ты невинная милая овечка. Останься твой муж в живых, тебе ничего не пришлось бы самой делать, кроме как покорно лежать под ним! Но теперь тебе придется действовать самой, а тот, что находится там, ничем не поможет. Говоришь, ему рот заткнули? И лежит на спине?
– На спине, Милдред, и сомневаюсь, чтобы смог пошевелиться, – слишком туго натянуты цепи.
Милдред снова вздохнула:
– Я пытаюсь представить, как все будет… никогда не сидела верхом на мужчине, сама понимаешь! Да это просто неприлично!
– Жильбер, должно быть, считает, что это проще простого, поскольку бедняга связан, как пойманный вепрь, которого вот-вот насадят на вертел.
– Я не говорила, что это невозможно, – рассерженно фыркнула Милдред. – Какой позор! Такие разговоры подобают скорее судомойкам, чем благородной даме!
Служанка неудержимо покраснела. Лицо Ровены стало мертвенно-белым. Что же теперь делать? Ведь проклятый д’Амбре обязательно явится на рассвете, чтобы удостовериться, выполнен ли его приказ. Положение прямо-таки безвыходное!
– Кажется, я сообразила, как надо действовать, – объявила Милдред. – И скажу все без прикрас, чтобы поскорее покончить с этой мерзостью. Ты должна оседлать его бедра, вонзить наконечник копья в себя и пуститься вскачь. Сначала будет очень больно, но скоро все пройдет, и ты сможешь беспрепятственно двигаться. Представь себе, что пустила своего жеребца в галоп. Подскакиваешь… нет, не красней. Ты наверняка привыкнешь, как только устроишься поудобнее. Но помни, нужно постоянно двигаться, если хочешь, чтобы он отдал тебе свое семя. Если воображаешь, что достаточно посидеть несколько минут и все получится, жестоко ошибаешься. Придется хорошенько потрудиться! Ну как, сумеешь сделать все сама, или еще раз объяснить?
– Сумею… то есть… попробую.
Милдред крепко обняла девушку.
– Считай это просто неприятной работой, милая. Я бы присоветовала тебе кое-что другое, не будь этот парень чужаком. А теперь старайся твердить себе, что как только в твоем чреве зародится новая жизнь, ты больше никогда его не увидишь, так что он не стоит твоих мучений.