Нужно будет и на эту статистику внимание наших обратить. Где бы выяснить, сколько тут изгнанных и что с ними потом произошло. Решаю заткнуться, а то Антер ещё упрётся, не захочет меня оставлять. Надеюсь, всё-таки желание избавиться от чипа сильнее. Да и мне станет гораздо легче, когда он окажется вне досягаемости Таринской аристократии.

– Ну что, в сети больше никто не появлялся? – перевожу разговор. Качает головой:

– Я был внимателен.

Надо всё-таки устроить проверку контуров. И поработать немного. Проанализировать, насколько важны для Тарина семейства тех, кто лечится на реабилитации. Подготовить всё на случай внезапного отъезда.

Смотрю на Антера, если будем чип отключать, а тем более корабль вне космопорта сажать, придётся всё ему объяснять. Может, как-то заранее подготовить? Вдруг уже сегодня лететь придётся... Примерить ему мой костюм? Неплохо тянется, вдруг налезет. Возможно, сможет экранировать в том числе и чип.

А если не понадобится... Вдруг наши придумают лёгкий и изящный план. Надеюсь, у Марка сегодня всё пройдёт хорошо.

– Ты когда-нибудь слышал, чтобы рабский чип можно было отключить? – спрашиваю, смотрит с некоторым удивлением. Да уж, мысли у меня скачут.

– Насколько я знаю, их нельзя отключить. Такой функции не предусмотрено.

– Разобраться бы, как экранировать...

– Я тут думал... Может, конечно, это заведомо ложные предпосылки, но если у них действительно всё соединяется через такие вот... порталы, то... может, и связь между пультом и чипом так же?

Пугаюсь, если это на самом деле так, ничего мы не экранируем!

– Сомневаюсь, – стараюсь сама себя убедить. – Они не стали бы эту технологию выпускать за пределы Тарина. Как бы ни скрывались и ни проверяли, всё равно раб может кому-нибудь постороннему достаться. Даже мёртвый. А вот на Тарине... тебе тут чип не меняли? Не знаешь?

– Нет вроде. Длительных обмороков и потери памяти не помню, разве что Амира в медкабине...

– Это вряд ли, скорее всего у них специальный нейрохирургический центр с чипами работает.

Поглядываю на коммуникатор и микросетевик на случай райтеровского сигнала. Антер на меня.

– Слушай, – вспоминаю, – нужно в подвале место организовать... ну... чтобы у Лайлы вопросов не возникло.

– Идём, – вздыхает.

Вообще-то я планировала его одного отправить, но, похоже, рано ещё. Всё-таки очень уж хочется забыть обо всём и верить, что он полностью в норме. Хотя прекрасно понимаю, у других по многу лет на восстановление уходит. Антер и так изумительно держится.

Спускаемся в подвал, обустраиваем возле шведской стенки соответствующий уголок, стараюсь как могу Антера развеселить, вспоминаю навыки по заразительному хохоту. Ведь когда над чем-то посмеёшься, оно уже кажется не таким страшным.

Потом он идёт приготовить свою комнату на случай, если Лайла останется, часть вещей в мою перенести. Не при Климе же «наказанием» заниматься. А я наконец-то берусь за работу.

Антер

Возвращаюсь, Тали в саду на диване с сетевиком, такая внимательная, сосредоточенная – не знаю, спрашивать ли, что её тревожит, или промолчать. Вспоминаю о задании: кажется, с информатикой у меня не сложится. Вряд ли успею разобраться. Сажусь неподалёку, открываю, углубляюсь. День сегодня тихий, солнечный. С ней хорошо даже просто сидеть рядом и заниматься своими делами!

– О! – восклицает спустя какое-то время. – Допрос пришёл.

– Лайлы? – уточняю. Кивает:

– Будешь смотреть?

Что-то не хочется. Но вдруг она к чему-то причастна.

– Надо, наверное, – отвечаю. – Чтобы знать, чего ожидать.

Тали соглашается – хотя ей тоже нелегко всё это. Увеличивает окошко, укрепляет на столе, запускает. Придвигаюсь ближе.