Уже через мгновенье они разошлись и встретились лишь за обедом, который из-за чрезвычайной ситуации начался на два часа позднее обычного.

Теофилус Чезарини воздал молитву Господу, и все сидевшие за столом в полном молчании приступили к трапезе, даже Богдан. По его лицу было видно: он осознает серьезность ситуации и многого опасается.

На протяжении обеда Ердын Экинджи не раз заговаривал на разные темы, но его никто не поддерживал, и разговор не клеился. Рано или поздно каждый исподволь бросал взгляд на пустующий стул, рядом с которым сидела заплаканная шведка, подруга Оды.

Все разговорились только к десерту. Причиной послужило легкое вино, а поводом – появление круизного менеджера. Поджарый мужчина лет сорока пяти вошел в ресторан в сопровождении двух помощников. Казалось, он был подавлен грузом колоссальной ответственности, которая легла на его плечи.

– Дамы и господа! Попрошу внимания!

Все, кто был в обеденном зале, притихли и устремили взгляды на него. Кому не было видно, задвигали стульями.

Он продолжил:

– Я сожалею о случившейся трагедии, скорблю и приношу свои извинения.

От какого-то стола донеслось:

– Убийцу нашли?

– Я не уполномочен давать подобную информацию. Расследованием занимаются полицейские.

– Лайнер задержат в Ялове?

– Круиз будет продолжен, но следственная группа останется на борту.

– Надолго?

– Этого я не знаю.

– А как насчет сегодняшних экскурсий?

Круизный менеджер заглянул в свой планшет:

– Экскурсия на термальные воды в Ялову отменяется.

За столами возмущенно загалдели:

– Ну все! Началось!

– А как же поездка в Херсек?

– Поездка в Херсек состоится. Всех желающих поехать прошу поспешить с обедом. В связи с переносом времени возвращаться на «Олимпик» придется затемно.

И снова задвигались стулья, кое-кто уже поднялся из-за стола и направился к выходу.

– Прошу внимания! – менеджер форсировал голос. – Я должен вас ознакомить с обязательными требованиями!

Все смолкли, и он заговорил несколько тише:

– Первое требование: обязательный учет убытия в терминале. Не забывайте прикладывать к устройству корабельную карточку.

Его поторопили:

– Второе?!

– Проход к микроавтобусам строго по коридору из полицейских.

Богдан выкрикнул:

– В Ялове началась война?!

На него сердито зашикали, и менеджер по круизу продолжил:

– Третье: в каждый микроавтобус садится не более шести человек, в полном соответствии с рассадкой за обеденными столами. – Перехватив взгляд епископа, он уважительно поклонился: – Ваше Преосвященство вместе с помощником поедет на лимузине.

– Благодарю, но я поеду один, – ответил тот.

– И, наконец, четвертое…

– Боже мой, когда же это закончится! – Лидия в изнеможении уткнулась лицом в скатерть. Было очевидно: она переняла у Богдана склонность к бунтарству и пыталась ему подражать.

– …в каждом автобусе едет сопровождающий полицейский, – продолжил менеджер. – Во время экскурсии прошу держаться поближе к экскурсоводу и группе.

От первых столов донеслось:

– Мы будем под стражей?

Богдан состроил ехидную мину:

– За нами будут присматривать.

– Думаю, что вам не следует задираться, – назидательно заметил епископ. – Благодарите Господа, что нас отпускают с корабля. За разрешением на экскурсию пришлось обращаться к министру внутренних дел.

– Неужели все настолько серьезно? – спросил Ердын Экинджи.

– Утром с «Олимпика» пожелали сойти два десятка туристов и группа паломников из Египта. Возникла щекотливая ситуация, – Теофилус Чезарини скромно потупился. – Пришлось использовать личное знакомство с министром.

– Мы всем обязаны вам, – догадалась Нинель Николаевна. – От себя лично сердечно благодарю. Если бы экскурсию в Дрепан отменили, я бы расстроилась.