Внезапно раздался хлопок, потом треск взрыва, и противовоздушный снаряд взорвался немного выше и впереди Майкла. Это было похоже на созревшую коробочку хлопка, внезапно открывшуюся и рассыпавшую вокруг себя белый пух, и выглядело обманчиво милым в приглушенном свете под облаками.

– С добрым утром, зенитки! – мрачно приветствовал снаряд Майкл.

Это был выстрел для определения дистанции, и за ним тут же последовал грохот полноценного залпа. Воздух вокруг Майкла запестрел взрывами шрапнели.

Майкл опустил нос самолета, позволив скорости увеличиться, и стрелка тахометра перед ним быстро поползла к красному сектору. Майкл сунул руку в карман, достал обернутый брезентом пакет и положил его на колени.

Лес и земля стремительно неслись к нему, желтый самолет оставлял за собой длинный хвост взрывающейся шрапнели. В двух сотнях футов над верхушками деревьев Майкл выровнял машину, теперь аэродром был прямо перед ним. Майкл видел разноцветные самолеты, стоявшие длинным рядом, их акульи носы смотрели вверх, на него. Майкл искал взглядом небесно-голубую машину с клетчатыми крыльями, но не мог найти.

Вдоль края поля началась суета. Немецкие наземные команды, ожидая ливня огня из «виккерса», бежали в лес, а отдыхавшие пилоты, на ходу пытаясь натянуть на себя летные куртки, спешили к самолетам. Конечно, они должны были понимать, что совершенно бессмысленно пытаться перехватить британскую машину, тем не менее хотели попробовать.

Майкл уже летел на линии огня. Немецкие самолеты были перед ним, рядом толпились пилоты, и Майкл невесело улыбнулся, беря их в прицел «виккерса».

В сотне футов над землей он опять выровнялся, отпустил гашетку пулемета и взял пакет. Пролетая над серединой немецкого ряда, он наклонился из кабины и выбросил пакет наружу. Лента, которую он привязал к нему, размоталась в потоке воздуха и унесла пакет к краю поля аэродрома.

Когда Майкл открыл дроссель и снова пошел вверх, к облачному слою, он посмотрел в зеркало над головой и увидел, что один из немецких пилотов наклонился к пакету, – и снова SE5a начал метаться вверх и вниз, вправо и влево, уходя от огня зениток, а позади него продолжали взрываться снаряды. Через несколько секунд он уже скрылся в гуще облаков, его орудия остались холодными, не сделав ни единого выстрела, а в нижних крыльях появилось несколько дыр от шрапнели.

Он повернул к Морт-Ому. И думал по пути о сброшенном им пакете.

Предыдущей ночью он оторвал длинную полосу от одной из своих старых рубашек, чтобы использовать ее как маркер, и утяжелил пакет, вложив в него горсть патронов. Потом зашил свое рукописное послание в другой конец полосы.

Сначала Майкл подумывал о том, чтобы написать свое послание на немецком, но потом признал, что его немецкий никуда не годится. А в эскадрилье фон Рихтгофена наверняка найдется кто-нибудь, знающий английский и способный перевести текст.

Остальные самолеты уже приземлились, когда Майкл вернулся на базу.

– Мак, я, похоже, подхватил немного шрапнели.

– Я заметил, сэр. Не беспокойтесь, исправим в одно мгновение.

– Я не стрелял сегодня, но еще раз наладь прицелы, ладно?

– На пятьдесят ярдов?

Мак спрашивал о расстоянии, на котором должен был сходиться огонь из обоих пулеметов, «льюиса» и «виккерса».