Так что, чай заваривать пришлось Таффхлду Торстену – Джузеппе, как-никак был начальником лаборатории и не постеснялся воспользоваться этим преимуществом.

– Сомнений нет, – задумчиво повторил Таффи, вынимая из ящика стола чашки, баночку с вареньем и кулек с мелкими, очень сладкими печеньицами, – а скорее… не знаю, опасения, что ли какие-то. Вдруг чего-то не учли, вдруг прямо на совете, проявится какой-то неожиданный фактор и вместо фурора демонстрация Усилителя обернется потрясающей силы пшиком?

– А, это бывает, – снисходительно кивнул Джузеппе, глядя, как коллега разливает чай. Потянулся, взял свою чашечку, сделал небольшой глоток. – Если бы здесь был Ганц, он бы сказал, что это называется «мандраж».

– Наверное, у этого состояния есть и какое-то научное название, – ответил Таффи, грустно глядя на свою чашку, – более благозвучное.

– Если бы здесь был Ганц, – усмехнулся Джузеппе, – он бы в три минуты убедил тебя, что «мандраж» и есть самое наинаучнейшее название и ни на что другое, более, как ты говоришь, благозвучное, нам рассчитывать не приходится. Но знаешь, коллега, ты слишком рано начал нервничать. Подумай, дата нашего доклада даже не назначена. Мы только записались в план будущего месяца.

– П-ф-ф! – громко выдохнул Торстен. – Право же, совсем забыл об этом. У меня было такое ощущение, что доклад надо делать чуть ли не через двадцать минут. Ты уж не сочти за труд, напомни мне об этом, когда я снова начну… как это будет правильно, «мандражить»?

– Думаю, что точнее звучит: «мандражировать», – с сочувствием ответил Джузеппе.

Магистр Рон брел по парку, забираясь, все дальше. Он обошел стороной многолюдную площадку с аттракционами, даже не повернув голову, чтобы хоть один взгляд бросить на парящие в воздухе яркие карусели. Потом, так же незаинтересованно, миновал большой пруд, по которому сновали прогулочные лодочки. Двинулся было к каскаду из нескольких маленьких прудиков, соединенных каналами с перекинутыми через них мостиками, но, увидев, сколько на ажурных мостиках собралось горожан, увлеченно бросающих куски булок обжившим эти прудики уткам, брезгливо передернул плечами и ускорил шаг.

Наконец, он забрался в самую глухую часть парка. Дорожки здесь были выметены не так тщательно и трава подстрижена не особенно аккуратно, а пестрых клумбочек с фонтанчиками посередине, которыми так богата центральная часть парка, вовсе не было видно. Так же как и киосков с прохладительными напитками, пряниками и конфетами. Но зато, отсутствовали и гуляющие горожане с их галдящими отпрысками. Вообще, если бы не изредка попадающиеся скамейки с изогнутыми спинками, да не визг ребятни, доносящийся с площадки аттракционов, вполне могло показаться, что это и не парк вовсе, а настоящий лес.

Деннис остановился около выкрашенной в изумрудно-зеленый цвет скамьи, стоящей в тени большого дуба, еще раз огляделся по сторонам, убедившись, что никакие случайные прохожие не помешают его размышлениям и сел.

Итак, если магистр Бернольда не ошиблась – а эта старая сплетница никогда не ошибается – Таффи Торстен все-таки добился результата. Собственно, ничего удивительного: когда вместе начинает работать такая пара специалистов как Торстен и Трио, то успех неизбежен. На самом деле, это только вопрос времени. И то сказать, права была Фламинго, заявив, что они еще долго с этой задачкой провозились.

Но теперь прибор отлажен и готов к демонстрации. Прекрасно. Значит, пора вступать в дело ему, магистру Рону. И можете быть уверены, если судьба посылает ему шанс осуществить свою мечту, то магистр Рон этого шанса не упустит! Какую мечту? Да разве не ясно? Всего лишь господство над миром.