И они часами ждут милости, кидая кашу ведрами, пуская в ход червей, опарышей, перловку, мормышку – все для одной победы. Иногда от безысходности пьют горькую, чтобы утром снова искать взглядом всплеска, красивого прыжка рыбины или пузырей, чтобы бежать к ней со своей снастью – вдруг соизволит? Ловля рыбы превратила обезьяну в мужика, а процесс рыбалки породил любовь, которая и отличает мир животных от человека. У женщин любовь пришла позже, по мере освобождения женщин от рабства, ибо вне свободы есть только привычка… И вот уже мужик пытается поймать свое счастье, иногда как заклинание твердит: чтобы хотя бы клюнула, подергала крючок, чтобы сердце затрепетало, будто красавица одарила томным взглядом…

Несчастный рыбак использует наживки одну эффектнее другой, меняет места свидания, а она клюет у другого. И, уже отчаявшись, почти в изнеможении, он опускается на траву, кладет удилище на берег, а в это время поплавок два раза дергается и плавно уходит в темную воду. Он судорожно хватает орудие лова, тянет его вверх и чувствует яростное сопротивление. Руки потеют, рыбак вскакивает и медленно притягивает добычу к берегу. И вот счастье бьется в его руках, скользкое и ловкое, оно пытается вырваться, но безуспешно. Он бросает доставшееся ему чудо в ведро и ждет нового, иногда посматривая, как рыба прыгает в его тюрьме, пытаясь выскочить наружу, и вскоре затихает. А мужика она уже не интересует, ему подавай свежее, красивее и интереснее… рыбину. Нет, может, рыбалка и способна заменить женщину, ибо в результате получаешь пленницу бессловесную и покорную… Но, с другой стороны, к такой и интерес быстро гаснет. А вот поймаешь в сети женщину, которая выносит тебе мозги… тут жизнь такая «веселая» начинается, что все равно свое счастье только в рыбалке и находишь. Нет, именно рыбалка – самая древняя профессия, ибо журналист появился, когда описал ее процесс, а проституция возникла при распределении ее результатов.

Но все-таки у хорошего рыбака женщина клюет по его велению, хотя хочется ей – по своему хотению. А практика жизни показывает: как у кого получается, так и происходит.

Ну, а мне пора на рыбалку…

Сегодня с утра Владимир Михайлович был явно не в себе. Вчера вечером приготовил деньги, целых пятьсот рублей, а сегодня никак не мог найти. «Старый козел! – нещадно ругал он себя. – Куда сунул? Пропади они пропадом. Хотя зря так ругаю. Может, поэтому и пропали. Но куда?» Он обыскал все карманы, но деньги словно провалились сквозь землю. Обессиленный, он присел на старый диван. Посмотрел с тоской на разбросанные вещи: куртку, брюки в клеточку, потертые джинсы, пару рубах, и задумался: «Склероз окаянный начинается. Однако рано. Мне только 70 в прошлом году стукнуло. Или уже пора? Черт, старуху угораздило на дачу уехать! Та про деньги всегда помнит, чует, словно волк зайца! Когда работал, бывало, с мужиками посидишь вечерком, придешь домой – были в заначке деньги, а утром их нет. Все знает, а про деньги в первую очередь! Сейчас, правда, искать сильно нечего, и пенсии обе сама получает. Вот из пенсии оставила 500 рублей и живи теперь неделю. Черт, где же проклятая пятисотка?!»

Владимир Михайлович снова взял в руки джинсы и начал методично обыскивать свои карманы. Там ничего не было, кроме зажигалки. Он отложил их в сторону на диван и принялся вновь перетряхивать рубахи, но денег не нашел. Махнув рукой, словно сообщая о своем решении закончить с поисками, он вышел на балкон. Там на столике лежала пачка «Примы» и сигарета поодаль. Он закурил, глядя на улицу, по которой катился вниз полупустой трамвай, громыхая сочленениями и скрипя на поворотах. Через дорогу напротив стоянка перед баней заполнилась машинами. Ему тоже захотелось в баню, но цена там кусалась – 80 рублей. Поэтому последнее время он ходил туда раз в месяц. Тело вдруг зачесалось где-то под лопаткой.