Кое-что в моей голове начало проясняться.

— А если она, не дай рурк, умрет? — спросила я. — У нее есть дети?

— Нет, но если такое случится, а дом останется цел, явится кто-то другой из дома Греф и займет ее место. Хотя такие сильные представители, как она, рождаются крайне редко.

Я перевела взгляд на спящую старушку. То и дело она вздрагивала даже во сне, а мне становилось ее жаль.

— Она так расстроилась… — прошептала я.

— Еще бы. Это все равно что вырывать гриб с мясом — боль ощущает вся грибница.

— Мы можем ей чем-нибудь помочь? — спросила я, находя взглядом чудом уцелевшую подушку. Подняла ту с пола и подложила рьине под голову. — Может, следует вызвать доктора?

Бэдфорд смерил меня долгим взглядом.

— Не думаю, уверен, через пару часов она очнется и все будет в порядке. Думаете, это первая смерть в доме Греф за три века? Поверьте, она сильная дама.

По мне, оправдание бездействию было слабым.

— Смерть, может, и не первая, но то, как она отреагировала, — я обвела рукой комнату, — даже на мой неопытный взгляд — это чересчур. Не находите?

— Может, и нахожу. Но это не наше дело. Рьине я помог, чем мог. Успокоил и уложил спать и в благодарность остался без завтрака. Думаю, сегодня она не в состоянии его приготовить. — В голосе послышалась эгоистичная непробиваемость.

— Ужасно, что вы можете в такой момент думать о еде, — подбоченясь, выдала я.

— В любой непонятной ситуации лучше думать о еде, — философски заметил Бэдфорд и направился к выходу из комнаты.

Я поспешила за ним, но точно не для того, чтобы готовить завтрак.

— Так, значит, ситуация вам непонятна? — зацепилась я за его слова. — А разгадать не хочется?

Он резко обернулся и с прищуром посмотрел на меня.

— На что это вы намекаете?

— Ну, меня же вы разгадываете, — продолжала я. — Может, съездим на место преступления? На Эрвин-гарден. Посмотрим. А когда вернемся, успокоим рьину Томпсон, что все в порядке. Она наверняка захочет знать…

— Это дело полисмагов, — отрезал Бэдфорд и вновь направился вперед по коридору, в сторону своей части дома.

— Неужели? Сами-то верите, что они справятся? Многие в вашем городе невысокого о них мнения.

Я припомнила наш вчерашний разговор со старушкой. Она была уверена, что я могла подкупить офицера, чтобы тот меня отпустил, — а значит, взяточничество и коррупция тут были в ходу.

— Вдруг замнут дело… — продолжала напирать я. — А тут вы, из дома Вивьерн… перед вами все двери открыты.

Ох, я танцевала по лезвию ножа, но преследовала при этом свои цели. И сердце трепетало все сильнее, и отнюдь не от азарта или любопытства.

Страх и нехорошие предчувствия поселились в нем.

— Куда вы хотите меня втянуть, рье Батори? — Бэдфорд вновь остановился, но пока не поворачивался ко мне лицом. Так и стоял с абсолютно прямой спиной.

 Я не видела его лица, а очень хотелось прочесть эмоции мужчины — если они вообще были.

— Просто посмотреть, — тихо ответила я и добавила: — И опять же. В городе наверняка есть кафетерии, где можно позавтракать. Вы же хотите есть, рьен Бэдфорд? Так зачем сидеть дома? Пойдемте, за стенами на улице никто не кусается.

Я услышала короткий хмык.

— Что ж, — обернулся мужчина. — Ладно, уговорили. Хотя вы совершенно не правы, рье. На улице еще как кусаются. Например, всякое отребье вроде оборотней, навей, вампиров… Да и внутри этих стен тоже есть кому кусать. Если захочется, разумеется.

Я нахмурилась. Это что еще за интимные намеки?

Вместо ответа Бэдфорд широко улыбнулся: сверкнули кошачьи глаза и обнажились острые крокодильи зубы.

— Вам бы к ортодонту, — пересохшими губами пробормотала я. — Прикус неправильный.