— Хотите сказать, что семейный артефакт лорда Грейвстона пропал? — Он перехватил мою руку, и большим пальцем медленно провёл по коже у основания пальца. От этого прикосновения по спине прошёл холодок, а сердце невольно сбилось с ритма. — Этот артефакт невозможно снять без воли его владельца, — продолжил он. — Значит, есть два варианта: либо вы сняли его сами, либо... вы мертвы. А так как передо мной вполне живая женщина с учащённым пульсом, — он усмехнулся, указав взглядом на мою руку, которую я тут же выдернула и прижала к груди, — делаю вывод: вы сняли его сами.

— Дурак! — вырвалось у меня с горячим гневом. — Узколобый, самодовольный шовинист! Вы ничем не лучше остальных! Вас, похоже, перехваливают из-за вашей близости к королю!

20. Глав 9. (продолжение)

Я буквально кипела, слова вырывались, не поддаваясь контролю. Мужчина, похоже, был ошеломлён моей реакцией и смотрел на меня с изумлением. Я не дала ему шанса на ответ:

— Чурбан бесчувственный! — отчеканила я и, резко развернувшись, поспешила прочь, едва не сбивая с ног случайных прохожих в холле.

Всю дорогу бурлило в груди. Хам! Убийца?! Я?! Никогда. А... настоящая Кристель?

Эта мысль будто ударила током. Я сбавила шаг, потеряв прежнюю уверенность. Что, если… если она действительно что-то скрывала? Нет! Она, как и я жертва обстоятельств. Подытожила я мысленные метания. Мы двойники, а значит наши судьбы, пороки, решения в чём-то похожи.

А Блейкмор... он ошибается. Его зашоренность не даёт ему взглянуть шире. Он не может представить невозможное. Например, кольцо. Я ведь умерла. Пусть и ненадолго. Может, оно осталось там, на пепелище…

— Госпожа Кристель? — знакомый, удивлённый голос заставил меня сбавить шаг и оглянуться.

— Эльна! Как я рада вас видеть! — тепло улыбнулась я девушке, шедшей по коридору в компании пары медсестёр. Завидев меня, она попрощалась с ними и подошла ближе.

— Я хотела бы навестить отца…

— Он ещё…

— Знаю-знаю, в анабиозе. Но мне было бы спокойнее, если бы я увидела его сама. Заодно хотела бы заглянуть к своим рабочим…

— Но к нам доставили только нескольких. Остальных отправили в лечебницу Благодетелей. Пойдёмте, я провожу вас до палаты вашего отца.

— Почему не всех направили к вам? — нахмурилась я, стараясь не отставать от её стремительного шага.

— Госпожа Кристель… — вздохнула она, — это частная лечебница.

— Но я вроде бы не оплачивала счёт…

— Ваша семья на протяжении многих лет является крупнейшим меценатом этой лечебницы.

— Но не до такой степени, чтобы лечить здесь ещё и всех моих рабочих?

— Увы, нет, — мягко, но твёрдо подтвердила она, останавливаясь у одной из дверей. — Вам сюда, а мне пора.

— А в той лечебнице… квалифицированный персонал?

— Вполне. Не волнуйтесь, — успокоила она, пропуская меня вперёд. — Она содержится за счёт королевской семьи.

— Конечно, конечно… Не смею вас больше задерживать. Благодарю! — сдержанно улыбнулась я, перешагивая порог.

Палата оказалась просторной, явно рассчитанной не на рядового пациента. Высокие потолки, украшенные лепниной, придавали комнате торжественный, почти храмовый вид. Большое окно с лёгкими белыми занавесками впускало мягкий дневной свет, рассыпая его по деревянному паркету уложенному ёлочкой, стены украшали картины в позолоченных рамах, в углу стояла пара кресел и бюро со стопкой книг. В центре комнаты стояла кровать с резным изголовьем. На ней в голубом коконе лежал мужчина. Кокон был мутным, отчего невозможно было разглядеть его лицо в точности, только силуэт. Периодически по его краям пробегала искра, напоминающая электрический разряд.