В это время два видных теоретика из русской эмиграции разработали учение о «конвергенции». Первый – известный социолог Питирим Сорокин, получивший гражданство США и возглавивший факультет в Гарвардском университете. Второй – Василий Маклаков. В прошлом – защитник Бейлиса на нашумевшем процессе о ритуальном убийстве, посол Временного правительства во Франции и масон очень высокого ранга – 33-й степени Древнего шотландского устава. Согласно их теориям, капитализм и социализм должны были постепенно сближаться в политических, общественных, экономических моделях. А в итоге произойдет сращивание СССР с западным сообществом. Подобные надежды распространялись и среди «антифашистских» священников.

Но определяющее влияние на позиции духовенства оказывал другой фактор: в каких государствах оно находилось. Американская Церковь горячо сочувствовала Советскому Союзу, собирала средства в помощь ему – и на этой почве сближалась с Московской Патриархией, выступала заедино с представительством РПЦ в США митрополита Вениамина (Федченко). Но к ним примыкали и здешние священники РПЦЗ (иначе им было нельзя, за выражение вражды к союзникам американцев власти их по головке не погладили бы, да и сами прихожане их бы выгнали).

А Евлогий в Париже очутился под германской оккупацией. Хочешь или не хочешь, приходилось считаться с нацистами. Ну, а Синод РПЦЗ сидел в Югославии. Когда немцы захватили ее, они бросили в тюрьму главного покровителя зарубежников, Сербского Патриарха Гавриила. Русских архиереев не тронули, Церковь считалась важной для антисоветской пропаганды. Но у Анастасия (Грибановского) гестапо произвело обыск и взяло Синод под плотный контроль, зная о дружбе предстоятеля РПЦЗ с англичанами. 22 июня 1941 года он промолчал, воздержался от посланий и деклараций в поддержку Гитлера. Но и не осудил, когда такие послания к верующим распространили митрополит Западно-Европейский Серафим (Лукьянов), митрополит Германский Серафим (Ляде).

Синод РПЦЗ попытался занять «аполитичную» позицию. Действовать сугубо в интересах Церкви. В мировой схватке держаться как бы нейтрально, но воспользоваться ею, чтобы помочь возродить в России храмы и церковные структуры (разумеется, структуры РПЦЗ). Для этого митрополит Анастасий посылал на оккупированную территорию священников, богослужебную литературу, антиминсы. Но у него мало что получалось. Германская администрация ему не доверяла, его замыслами не интересовалась и содействия не оказывала.

Зато в 1943 году, когда стало известно об Архиерейском Соборе в Москве и выборах Патриархом Сергия (Страгородского), тут-то «нейтралитет» РПЦЗ кончился. Синод Анастасия (Грибановского) выразил бурное возмущение. Начал собирать своих архиереев, и в таком деле гитлеровцы очень охотно помогли. Невзирая на военное время, организовали для РПЦЗ в Вене полноценную Архиерейскую конференцию, куда съехались 14 митрополитов и епископов из разных европейских стран. Нацисты старались, конечно же, не из любви к Православию и не из альтруизма. Раскипятившиеся зарубежники приняли именно такие постановления и воззвания, какие требовались немцам. О том, что их Церковь не признает нового Патриарха Московского, считает его избрание нелегитимным и неканоничным. О призыве на борьбу с СССР «всех верующих Православной Русской Церкви на Родине и в рассеянии сущих». И еще «Резолюцию по вопросу о том, чем Церковь может содействовать борьбе с коммунистическим безбожием».

Но верующие «почему-то» не откликнулись на призывы архиереев, заседавших под покровительством врагов России. Не прошло и года со времени конференции, как те же русские верующие в солдатских шинелях вместе с неверующими в аналогичных шинелях победоносно покатились по Балканам, вышли к границам Югославии. Синод РПЦЗ предпочел эвакуироваться вместе с гитлеровскими оккупантами. Покатился по Европе без пристанища – Австрия, Чехия, Германия. Последнее, чем успел «прославиться» митрополит Анастасий во Второй мировой (и Отечественной!) войне – сошелся с предателем генералом Власовым, благословил создание его «армии». Счел, что это и есть самая правильная и перспективная сила: русская, но антикоммунистическая. Хотя никакой армии у Власова не было. Немцы не позволяли ее формировать. Только в ноябре 1944 года, когда Третьему рейху совсем припекло, и нацистское руководство хваталось за «соломинки», оно согласилось признать русских «союзниками», разрешило создать Комитет освобождения народов России (КОНР) – что-то вроде антисоветского «“правительства».