На улице беглецов засекли только три камеры, дальше следы терялись по неизвестной причине. По внешности засечь Го-юки и её спутника оказалось невозможно, они прятали лица. Но и спектральные камеры не определяли Пятую группу. Чудо, что удалось выйти на Антона – пожалуй, он не ждал, что его обнаружат.

– Иногда мне кажется, – пробормотал Майки в темноту, – что я единственный, кто искренне пытался её понять.

– Что? – Том замедлил ход и посмотрел на своего спутника, чтобы убедиться в реальности его слов.

– Я говорю, что вам всем не важно, почему она так поступила. Вы пытаетесь вернуть всё на круги своя, но зачем? Что вам всем это даст? Ощущение спокойствия, как будто бы всё идет по плану? У жизни нет плана, понимаешь? Она просто есть. Вот и Го просто существует. И ей, возможно, не хочется быть той, кем является. Может, она хочет чего-то такого, о чем мы даже не догадываемся. Она как море в шторм, а вы пытаетесь запихнуть её в консервную банку.

– Не понимаю…

– И не поймешь. Тебе водолазка на шею давит, мозгу питания не хватает, – злобно зыркнул Антон на Тома, и прибавил ходу.

– Рассказал бы ты мне всё, что знаешь… Может, тогда и разобрались бы, что к чему.

– Ещё чего!

Том безнадежно махнул рукой со вздохом, напомнив самому себе Чарли – он всегда в моменты недовольства, когда планы шли прахом, отчаянно махал рукой, посылая всё к черту, и продолжал заниматься своим делом. Вот и Том думал, что будет пытаться и дальше разобраться в этом странном деле. Совершенно ясно – следователь из него никакой, по сути он и следователем являлся только на бумаге. В его обязанности входило только одно – находить хозяев пропавших вещей или сами вещи, даже высший ранг сейчас казался пустяком. С чего Управление вообще решило, что Том сможет найти человека до сих пор не ясно. Нет, конечно он продвинулся в поисках! Ему удалось раскопать такие сведения, которые вряд ли есть даже у Управления, только… Всё впустую. Тому думалось, что он ходит по кругу, и чем дольше продолжается это простое движение, тем сильнее запутывается он сам. Если долго ходить вокруг чего-нибудь, смотря себе под ноги, то закружится голова. Это сейчас и происходило. Мир кружился, выкидывая иногда отдельные бессвязные моменты истории, которые Том бережно подбирал, складывал в закоулки памяти, а после понемногу вытаскивал и составлял из них картинку. И эта картинка всё ещё больше похожа на абстракцию.

– Куда мы идем? – спустя полчаса молчаливого передвижения по пустым улицам, подал голос Антон.

– В соседний город.

– Почему пешком?

– Не хочу лишний раз светить лицом на станциях, – оправдался Том.

– А если честно?

– Слушай, я ничего тебе не обязан объяснять! Ты не хочешь делиться со мной информацией, поэтому я тоже буду молчать.

– Квиты, – ехидно хохотнул Майки, но его темно-карие глаза были холодны, как мокрый камыш.

За последними некогда жилыми домами, город резко обрывался, сквозь оставшийся ещё с осени бурелом и сухостой прорывалась зеленая трава. Разбитое шоссе петляло между редкими деревьями, ни один фонарь не работал. Том пока довольствовался отсветом луны, осторожно ступая по старому асфальту. Через пару километров надо свернуть на проселочную дорогу, чтобы срезать путь. В его голове фотографически сохранилась карта, которую он внимательно изучил перед тем, как совершить эту дерзкую вылазку.

Антон Майки шагал чуть позади, заставляя Тома периодически опасливо оглядываться. При первой встрече, Антон показал себя крайне дерзким и сильным: Тому прилично досталось, до сих пор ещё плечо побаливает. Майки важный свидетель, даже больше – он не просто связующая нить, а звено во всей цепи, которая тянется от Го куда-то в неизвестность. Как бы его разговорить?