– Б-р-р! – В рабочей комнате Сева помотал головой, с силой потер ладонями лицо. – Так, давайте все с начала! Вы кто такой?

– Я ваш владелец! В смысле, владелец здания! Ваш этот… арендодатель. А вы мои эти… арендобратели, – с легким сомнением в голосе закончил человечек.

– Арендаторы, – кротко поправил его Сева. – Погодите, мы совсем не с вами договор заключали! – Сева принялся рыться в папках на своем рабочем столе. Выхватил официального вида бумагу. – У меня же написано! – изучая документ, провозгласил он. – Марья Кузьминична…

Повторявший его слова Салям выглядел несколько странно – он пристально глядел на посетителя, словно имя владелицы здания было написано у того на лбу.

– А это тетушка моя! – радостно возвестил в ответ человечек – он уже совсем пришел в себя. – Сама за границу уехала, а меня заведовать делами оставила!

– Доверенность покажите, – буркнул Сева.

Человечек с готовностью засунул руку во внутренний карман куртки и вытащил свернутую трубочкой бумагу. Шлепнул на стол перед Салямом. Красный глазок камеры на мониторе Салямового компьютера ярко вспыхнул. В рабочей комнате на экране высветился документ.

– Вроде все верно, – неохотно вынужден был признать Сева – посетитель ему откровенно не нравился. – Ну и что вам нужно? – недружелюбно поинтересовался он.

– Как что – денежки за аренду нужны! – возмутился человечек. – Совсем у вас совести нет, молодой человек! – Он укоризненно посмотрел на Саляма. – Бедная тетушка на Бали сейчас, так что ж ей – нищенствовать, бутылки на океанских пляжах собирать? Там небось свои, балийские бомжи все подбирают, приезжим не остается ничего! А вы аренду не платите!

– То есть как – не платим?

– Два месяца никак не платите! – взвился человечек. Недавний страх полностью прошел, в нем снова появился напор. – Ну ладно, в январе деньги не поступили – после праздников всякое бывает. Но в феврале опять ничего! И в этом месяце тоже платить не собираетесь? У вас тут две большие комнаты и подсобное помещение, в документах указанное как туалет! – Человечек по-хозяйски огляделся и прежде, чем Салям успел сказать хоть слово, шагнул к внутренней двери офиса.

– Туда нельзя! – вскинулся Салям, но человечек уже распахнул ведущую в рабочую комнату дверь. И очутился лицом к лицу с пятеркой ребят. Тремя девчонками и двумя мальчишками.

Некоторое время нежданный гость и застуканные врасплох истинные хозяева агентства тупо разглядывали друг друга. На этот раз первой опомнилась Кисонька:

– Если вы ищете помещение, в документах именуемое туалет, то оно дальше по коридору, – сообщила она.

– Нет, я… – забормотал человечек. – Погодите – у вас же детективное агентство! А что здесь дети делают? – Он оглянулся на оставшегося в офисе Саляма.

Салям каменно молчал – вот скажут чего в микрофон, повторит, а не скажут – лучше помолчит. Сева молчал тоже – не шипеть же в микрофон прямо на глазах этого плюгавого. Пауза затягивалась.

– А мы похищенные дети! – вдруг выпалила Катька.

– Вы что – детей похищаете? – Обалдевший человечек снова оглянулся на Саляма.

– Он не похищает, он возвращает, если похитили! – поспешила пояснить Катька. – Меня вот, например, трое суток в подвале держали, а господин сыщик нашел и всех похитителей перестрелял. Знаете, как он метко стреляет? Море крови, горы трупов!

Человечек нервно поежился.

– А теперь мы ждем, пока родители сыщику вознаграждение выплатят, – продолжала Катька. – Я вот уроки делаю, – она ткнула в разложенные перед ней учебники. – Вадька на компьютере играет, – указывая на змеящиеся по монитору цифры, сообщила Катька. – Специальная такая игрушка – «Проникновение в систему» называется. А Сева… – она запнулась, не зная как объяснить разложенные перед Севкой документы недвусмысленно финансового вида, – а Севка в настольные игры, в «Менеджера», вот!