– Да, – кивнула мисс Кохран.

– Я тоже при этом присутствовал, – подтвердил Фергюсон, – и прекрасно все помню. По-моему, мы даже обсуждали это с Фарреном в понедельник утром, поскольку во вторник он решил устроить пикник или нечто подобное на Бригхаус-Бей и надеялся, что не столкнется с Кэмпбеллом.

– И я знал, – присоединился к беседе Стрэчен. – Мы с женой встретили Кэмпбелла в воскресенье. Но я уже сообщил вам это, Уимзи.

– Вроде Кэмпбелл был разговорчивее обычного, – заметил тот.

– Знаете, – произнес Боб, – Кэмпбелл был не таким уж плохим человеком, если обращаться с ним соответствующим образом. Он казался агрессивным, но, наверное, от того, что везде чувствовал себя лишним. Вот и привык устраивать ужасные ссоры…

– Он был невероятно упрямым, – вставил начальник порта.

– Да, и потому эта история выглядит еще более странной. Никто не воспринимал Кэмпбелла всерьез.

– Я бы не сказал этого о Гоуэне, – произнес доктор.

– Верно. Но Гоуэн все воспринимает слишком серьезно. И прежде всего себя.

– И все равно, – промолвила миссис Андерсон, – Кэмпбелл не должен был так отзываться о Гоуэне.

– А Гоуэна нет? Мне сказали, он уехал в Лондон. Кстати, Уимзи, что случилось с Уотерсом?

– Не имею понятия. Предполагается, что сейчас он должен находиться в Глазго. Вы ничего не слышали о нем, Фергюсон?

– Нет. Полицейские уже спрашивали меня об этом. Насколько я понимаю, его в чем-то подозревают?

– Уотерс находился здесь в воскресенье вечером, – возразил доктор. – Однако, после того как пришел Кэмпбелл, задерживаться не стал.

– Вы просто кладезь полезной информации, когда дело касается фактов, доктор. Но если Уотерс был в Глазго, то как оказался в Миннохе?

– Странно, что никто не видел его в Глазго, – задумчиво протянула мисс Селби. – Он должен был ехать нашим поездом, но не поехал. Да, мистер Фергюсон?

– Я его не видел. Если уж на то пошло, то и не искал, зато видел, как вы обе сели в поезд в Дамфрисе, а чуть позднее на станции Сент-Инок разговаривали с друзьями. Но я очень торопился и потому не остановился, чтобы перемолвиться с вами словечком. Перед посещением выставки мне нужно было кое-что купить. И вообще я был не в духе. Вышел из строя индуктор в моей машине, иначе я встал бы пораньше, чтобы поспеть на экспресс, что отправляется из Дамфриса в семь тридцать. А вместо этого мне пришлось дожидаться этого ужасного состава в одиннадцать двадцать два, который останавливается на каждой станции.

– Вместо того чтобы тащиться еле-еле, я бы подождал еще немного и сел на поезд в тринадцать сорок шесть, – заметил Уимзи.

– Вы имеете в виду тот, что отправляется в десять пятьдесят шесть из Гейтхауса?

– Или на одиннадцатичасовом автобусе. Он доставил бы вас в Дамфрис в двенадцать двадцать пять.

– А вот и нет, – возразил Стрэчен. – Этот автобус ходит только по воскресеньям. В другие дни он отправляется в десять часов.

– Как бы то ни было, я этого не сделал, потому что в пятнадцать пятнадцать у меня была назначена встреча на выставке с одним человеком, а поезд, отправляющийся в тринадцать сорок шесть, прибывает в Глазго лишь в пятнадцать тридцать четыре. Пришлось принести себя в жертву. Но самое отвратительное, что тот человек не явился на встречу; оставил мне записку в отеле, в которой сообщал, что вынужден был срочно уехать к больному родственнику.

– Больных родственников нужно запретить законодательно, – усмехнулся Уимзи.

– Да уж. Потому что мне это надоело. Однако нет худа без добра. Я отвез свой индуктор в «Спаркс энд Крисп». И он до сих пор там, черт бы его побрал. Насколько я понял, что-то случилось с обмоткой. Да они и сами толком не знают. А машина-то совсем новая. Я проехал на ней всего несколько тысяч. В общем, пусть возмещают мне ремонт по гарантии.