– Смажь этим мясо, будет очень вкусно, – пояснил Кудеяр оборотню, не понимающему, чего от него хотят.

– Хм, – задумчиво промычал Леопольд, нюхая жидкость. – Что это такое? Ни в одной книге не встречал подобного, а уж я-то знаю все возможные приправы!

– Это из Охмараги, ты и не мог ничего о ней слышать, – кивнул царевич. – Мать подарила, сказала, что меня будет первое время рвать от вашей никчемной еды, и я должен добавлять в пищу это. Вам она понравится, поверьте.

– Пахнет хорошо, – согласился Леопольд и вылил немного желтоватой жидкости с разными листочками и маленькими красными ягодками внутри на руки. Обильно обмазав все тушки, оборотень положил их в котелок, куда перед этим добавил немного масла. Коснувшись раскаленных стенок, мясо тут же запузырилось и покрылось желтоватой корочкой. Видимо, это как раз от приправы Кудеяра.

Довольно поглядев на готовящийся ужин, Леопольд превратился в крысенка и начал тщательно умываться. Когда от приправы и крови не осталось и следа, оборотень вновь стал человеком, только уже чистым.

– А ты когда-нибудь моешься? – полюбопытствовал царевич, внимательно пронаблюдав весь процессом. – Или только вылизываешься?

– В зависимости от ситуации, – объяснил Леопольд. Усевшись возле меня, он принялся переплетать растрепавшуюся за день косу. – Сейчас воды нигде нет, так что и выбора у меня тоже нет.

– Ясно, – кивнул царевич. – Ты вообще странное создание. По твоей ауре тебя абсолютно не отличить от обычного животного, она меняется вместе с телом и в ней не появляется ничего, что говорило бы о наличии других ипостасей… Это удивительно! Что ты с собой сделал, чтобы быть таким?

– Родился, – хмыкнул оборотень. – Мой отец был проклят.

– Интересно, – кивнул Кудеяр, а потом повернулся ко мне: – Ну а ты, ведьма? Что с твоей рукой? Ты так ничего и не рассказала мне!

– И не буду, – удивленно смотрю на царевича. – Это не твое дело.

– Эй, хватит пререкаться, ужин готов! – объявил рыцарь, протыкая одну из тушек тонкой острой палочкой.

Эти слова подействовали, как заклинание, мы умолкли и с жадностью уставились на куски ароматного мяса. Разделив все это великолепие между нами и питомцами Кудеяра, мы принялись за еду, предварительно поставив на огонь чайник с травами.

– Мясо действительно получилось потрясающее! – похвалил Дейк то ли стряпню Леопольда, то ли приправу царевича.

– Я же говорил, – сказал Кудеяр, откусывая от одного из кусков.

После еды, когда голодный желудок каждого наполнился, мы умиротворенно развалились около костра с кружками псевдочая. Даже вечно угрюмый царевич, кажется, был доволен. Он лег на землю и блаженно замурлыкал, так, что земля начала вибрировать. К нему присоединилась пантера, улегшаяся ему на грудь, и оба они стали сотрясать воздух своим громоподобным «муррр».

Небо постепенно чернело, вскоре все, что находилось дальше от костра, ушло в темноту. Вокруг стало холоднее, промозглые ветры с уходом солнца стали сильнее, словно почувствовав свою силу. Среди этого свиста мы все вдруг ясно различили еще один, который вызвал холодные мурашки страха на коже и нервную дрожь.

– Волки? – насторожился Леопольд, по-звериному поведя носом по воздуху.

– Если бы, – помрачнел Дейк, поглядев в темноту. – Не просто так боятся пустынь Тангейя. Здесь водятся твари похуже волков.

– Нам нечего бояться, – усмехнулся Кудеяр, едва сдерживая дрожь на плечах. – К огню они не подойдут, а если осмелятся, то у Мафусаила будет плотный ужин.

– Чего дрожишь? – спрашиваю у царевича.

– Мерзну. Я привык к теплу Охмараги, а з-здесь… здесь ужасно холодно, – объяснил он, прикладываясь к своей кружке с горячим отваром и кутаясь в меховой плащ. – Ненавижу холод.