Гарри Маркел ограничился утвердительным жестом.

О чем думал в тот миг этот человек?.. Неужели жалость шевельнулась в его душе при виде этих юных созданий, лучившихся счастьем оттого, что оказались на борту «Стремительного»?.. Нет и нет! Завтра же ночью он не пощадит никого!

Ничто не ускользнуло от внимания любознательных юношей

В этот миг на носу судна ударили в колокол. Один из матросов отбил четыре склянки – десять часов.

– Это сигнал к завтраку, – с видом бывалого моряка сообщил Луи Клодьон.

– Ну что же, мы окажем ему честь, – ответил мистер Гораций Паттерсон. – Я голоден как волк…

– Как морской волк… – уточнил Тони Рено.

– Lupus maritimus, – тут же перевел на свою любимую латынь мистер Паттерсон.

Действительно, настал час завтрака; Гарри Маркел извинился, что не будет присутствовать за общим столом, сославшись на привычку есть у себя в каюте.

Завтрак был подан в кают-компании, где все и разместились. Яйца, холодное мясо, свежая рыба, галеты – все было признано превосходным. Впрочем, молодые люди, проголодавшиеся после утренней прогулки, совсем не привередничали, и даже мистер Паттерсон, удивительно, но факт, съел вдвое против того, что съедал в столовой Антильской школы.

После завтрака все собрались на полуюте и вновь окружили Гарри Маркела.

Луи Клодьон начал с вопроса, который волновал всех:

– Капитан, как думаете, скоро мы сможем поднять паруса?..

– Как только подует ветер, – ответил Гарри Маркел, догадавшийся о цели вопроса, – а это может случиться в любую минуту.

– А если он не будет попутным?.. – поинтересовался мистер Паттерсон.

– Это не помешает нам сняться с якоря и пуститься в путь. Все, что нам нужно, так это ветер, и не важно, откуда он будет дуть…

– Конечно! – воскликнул Тони Рено.

– Несомненно, – поддержал его Магнус Андерс.

– Именно так, господа, – подтвердил Гарри Маркел.

Действительно, что может быть прекраснее судна, летящего то правым, то левым галсом по водной глади с парусами, наполненными ветром?..

– Но все же, капитан, – не выдержал Нильс Гарбо, – есть ли надежда, что ветер появится?..

– Быть может, после полудня? – добавил Джон Говард.

– Надеюсь, – ответил Гарри Маркел, – штиль стоит уже почти трое суток и, надо думать, когда-нибудь кончится.

– Капитан, – вмешался в разговор Роджер Хинсдейл, – хотелось бы знать, есть ли хоть слабая надежда, что «Стремительный» снимется с якоря сегодня?..

– Повторяю, господа, думаю, что так и случится, поскольку барометр немного падает… однако я не берусь утверждать…

– В таком случае, – сказал Луи Клодьон, – может быть, мы могли бы во второй половине дня сойти на берег?..

– Да!.. Да!.. – подхватили хором его друзья.

Увы! Но именно с таким решением Гарри Маркел не мог согласиться. Он не желал отпускать на берег никого из пассажиров и команды. Ведь это бы только усугубило и без того сложное положение.

И тут мистер Гораций Паттерсон поддержал просьбу учеников, приведя несколько вполне уместных латинских цитат. Ни он, ни его юные спутники никогда не видели ни Корка, ни Куинстауна… Вчера у них просто не было времени… Говорят, окрестности здесь весьма любопытны… особенно деревня Бларни[70], оттуда и пошло выражение «ирландское бахвальство»… Потом, рассказывают еще про замок, где есть камень, который, как говорят, заставляет навеки забыть Истину всякого, кто коснется его губами…

Естественно, все в один голос поддержали мистера Паттерсона. В какие-нибудь полчаса одна из шлюпок «Стремительного» с двумя гребцами доставила бы их в порт, а вечером привезла обратно.

– Послушайте, капитан, – продолжал мистер Паттерсон, – вы ведь для нас второй после Господа Бога, и мы взываем к вам…