...до встречи со следующей юной красавицей тех же размеров.

Если, конечно, она будет знать английский язык, так необходимый в сегодняшних деловых взаимоотношениях.

Тогда история повторится, и Клаус будет снова беспредельно счастлив. А его компания получит нового секретаря своего шефа.

Иногда Клаус подолгу смотрел на портрет своего далекого предка в толстой некрасивой золотой раме и думал – а не от него ли он, нынешний Клаус фон Вальтершпиль, унаследовал этакое сексуальное вольтерьянство? Он точно знал – ни его дед, ни его отец такого себе никогда не позволяли...

Принимая Стеши Уоррена и Чарли, фон Вальтершпиль даже не потрудился пересесть из-за своего огромного письменного стола за небольшой стеклянный стол для переговоров, вокруг которого стояли несколько очень современных и неудобных кресел.

Стенли и Чарли попросту сидели по другую сторону рабочего стола напротив фон Вальтершпиля. Разговор шел по-английски.

– Мы прекрасно понимаем, что, как только мы покинули Лондон, здесь в Бремене раздался звонок из «RBI», – говорил Стенли Уоррен. – Судя по вашему упрямству, создается такое впечатление, что и вы, и они в какой-то степени зависите от этих русских!

– И это две старинные уважаемые фирмы... – покачал головой Чарли.

– Бред, – холодно произнес фон Вальтерщпиль. – Все ваши предположения о нашей зависимости от русских смехотворны. Мы работаем не только с русскими. Еще со времен Советского Союза мы были связаны с двенадцатью судоходными компаниями мира. Мы предлагали нашим клиентам пятьсот пятьдесят четыре морских путешествия по двадцати трем маршрутам. А у русских мы даже тогда фрахтовали всего одиннадцать пассажирских судов. А сейчас и того меньше...

Стенли криво усмехнулся:

– Это потому, что почти весь их флот арестован в разных портах планеты за неуплату долгов по ремонтам, снабжению, топливу и обслуживанию! А вы продолжаете за них цепляться...

– Расторгните договор с русскими, и мы своими судами полностью перекроем ваш дефицит, – мгновенно подхватил Чарли.

Фон Вальтершпиль даже не посмотрел на него. Сказал скучным голосом, словно ему надоело повторять и втолковывать очевидное:

– С тех пор как они начали становиться на ноги, у нас нет оснований терять верного коммерческого партнера.

Услышав это, Стенли Уоррен прямо взвился!

– У вас нет оснований?! У страны, четыре года воевавшей с Россией?!! Да вся европейская часть их территории – одна могила для миллионов ваших солдат! Там через каждый метр – истлевший труп немца! И после всего этого вы... – начал было Стенли.

Но фон Вальтершпиль его резко прервал:

– Заткнитесь, Уоррен. Нельзя шестьдесят лет спекулировать на том кровавом политическом балагане, который кому-то был очень выгоден.

– А Чехословакия? А Венгрия?.. А Афганистан?.. А сегодняшние чеченцы? – вкрадчиво понизив голос, спросил Чарли и вынул из кармана куртки пачку длинных коричневых «сигариллос» и зажигалку.

– У меня не курят, – ледяным тоном произнес фон Вальтершпиль. – Вы очень хотите, чтобы я тут же противопоставил этому Фолклендские острова, Вьетнам, «Бурю в пустыне», Югославию, Ирак, наконец, да? Но я этого делать не буду. Мой бизнес – хороший отдых людей любой страны. И их спокойствие во время этого отдыха. А для этого русские мне подходят. Они превосходные судоводители.

– А вы не помните, сколько ваших пассажиров отказались путешествовать на русских судах, когда восточногерманские пограничники кого-то подстрелили на этой вашей Берлинской стене? – спросил Стенли Уоррен. – Во сколько миллионов марок вам тогда обошелся этот инцидент?