«Мне нет дела до этого», – был ответ корабля.
– Тебе нравится гнить тут, в темноте и одиночестве?
Буквы на стене перемешались и сложились заново.
«Нет дела до этого тебе.»
– Мне нужен ты, Галеот. Давай попробуем договориться? Что ты хочешь?
Корабль долго не отвечал. Войд оперся на стену и тихо напевал под нос.
«Свет и белое пламя»
Буквы исчезли в круговерти линий, чтобы сложиться в картинку. Кривую, скособоченную, похожую на рисунок ребенка. Мгновение, и она исчезла. Но этой секунды хватило Зимородку.
– Всего то? Будет тебе твое пламя.
«Есть еще условие. Цах-маскам»
Зимородок наморщил лоб и скривился.
– Мы будем посмешищем.
«Мне все равно».
– Договорились. Просто выйдем ночью, чтобы никто не видел. Я скажу, чтобы тебе поставили оснастку и вывели к причалу.
«Хорошо, человек»
– Называй меня капитан. И приберись тут, пожалуйста, а то развел грязь, как ленивый юнга.
Корабль обиженно скрипнул всем корпусом. А Войд уже спускался с корабля – предстояло набрать команду, готовую выйти в опасный рейс.
Глава 3. Хвосты и крюк
Куда идёт капитан корабля, когда ему требуется экипаж? Не бродит по тавернам и кабакам, не пристает на улицам к прохожим, не вывешивает объявления возле причальной башни. Для таких случаев есть особая традиция, свято соблюдаемая во всех портах мира. На вывеске, ближайшей к причальной башне траттории, таверны, кабака, кофейни или даже буфета вешается зелёный свиной пятачок. (Поскольку традиция древняя, никто не помнит уже, почему именно он) И каждый день, с полудня до полуночи, там собираются ищущие работу и приключений. Приходи, выбирай, договаривайся, бей по рукам с понравившимся корабельщиком. И не забудь выставить закуску тем, кому не повезло.
Зная традицию назубок, Войд отправился в тратторию «Дядюшка Угол». Хозяйничала в ней племянница дядюшки, маленькая рыжая девица с непроизносимым именем. А сам Угол, вышедший в отставку капитан, весь день сидел с посетителями за столиками, горланил песни, ел в три горла и был вполне счастлив. На голову выше Зимородка, дядюшка всем и каждому утверждал, что он цверг. Сами цверги, говоря о дядюшке, отводили глаза, мямлили что-то невнятное и сворачивали на другую тему. Чем Угол и пользовался регулярно, получая скидки на налоги Подземным владыкам.
– Какая птичка к нам залетела! – дядюшка поднялся навстречу и заключил Войда в медвежьи объятья. – Откуда, дружище?
– Да как всегда, то тут, то там.
– Эльза, детка, накрой нам столик. Живо!
– Эльза? Я думал твою племянницу зовут по-другому.
– Да? Так это не та. У меня их столько…
Племянница и правда оказалась другая, но тоже маленькая и рыжая.
– Какими судьбами к нам? – уже принявший на грудь дядюшка жаждал поговорить.
– Сегодня по делу. Зелёный столик свободен?
– Ах, вот оно что…
Дядюшка разом стал серьёзен. Что-что, а дело он знал крепко. Лично достал и застелил зелёной скатертью столик – знак ищущего капитана. Вызвал с кухни сонного поварёнка и отправил куда-то с записками.
– Поздно ты, сезон уже окончен. Я вызвал некоторых, может согласятся. Но на лучших не рассчитывай.
– Спасибо, дядюшка.
– Ладно, садись, сейчас обед принесут. Будут тебе люди. Пойду насчет второго распоряжусь.
Угол ушёл на кухню, оставив Войда в одиночестве. За дальним столиком, прячущимся в густой тени, заворочалась фигура. Хрипло прокашлялась, поднялась, и шаркающей походкой направилась к Зимородку.
Оказавшись на свету, фигура превратилась в старика. Длинные седые волосы заплетены в косички. Морщины на лице прячутся под синими узорами варварской татуировки. Вместо кисти левая рука заканчивается крюком в пятнах ржавчины.