До этого официальная позиция литовского МИДа была такова: у нас с Россией нет проблем. И это был своего рода стереотип. Кроме того, обычно добавлялось второе предложение: мол, это у России, может быть, есть с нами проблемы, но у нас с Россией проблем нет. И вот литовский президент в первый раз с высокой трибуны выразил сожаление о том, что некоторые страны новоявленное богатство, которое они получают от поставок энергоносителей, превращают в фактор военной мощи и опасаются расширения демократии. Это признание прозвучало после долгих лет, в течение которых литовский МИД не признавал того, что признавали все остальные. Пришел момент, и нам пришлось отказаться от старых стереотипов, признав, что реальность им не соответствует.

Лилия Шевцова:

Спрашивающая сторона, по нашему взаимному согласию, не делает комментариев и не дискутирует. Но в данном случае я не могу удержаться. К сожалению, вот этот русский медведь на литовских слайдах символизирует не только постимперский синдром российской элиты. Дело в том, что российская агрессивность по отношению к окружающему миру, вуалируемая имитацией угроз со стороны соседей, является средством обоснования сверхцентрализации власти и свертывания демократии. И пока российская властная система будет оставаться такой, какой она сегодня является, этот медведь не только в ваших, но и в наших глазах будет выглядеть устрашающим.

Римантас Шидлаускас:

Справедливости ради надо сказать, что и мы не без греха в отношениях с Россией. Мы каждый год по два раза принимаем в нашем парламенте резолюции относительно советской оккупации, как будто мы не уверены в том, что нас когда-то оккупировали, и тем самым раздираем наши раны. Политически это ничего нам не дает, разве что используется некоторыми силами для внутреннего употребления. Но в России наш мазохизм играет на руку разве что Жириновскому и иже с ним и вряд ли облегчает гармонизацию наших межгосударственных отношений.

Лилия Шевцова:

Не хотелось бы завершать на пессимистической ноте. Я думаю, что у литовских гостей есть возможность рассказать и о более приятных аспектах наших отношений. Хочу предложить слово известному в России актеру Юозасу Будрайтису. Расскажите, пожалуйста, о литовско-российском культурном диалоге, о том, что вы делаете для улучшения нашего взаимопонимания.

Юозас Будрайтис (атташе по культуре посольства Литвы в РФ):

Мне хотелось бы, чтобы культура в наших отношениях действительно приобрела весомость, чтобы она позитивно влияла на все эти отношения. Не буду задерживать ваше внимание перечислением всех мероприятий, которые мы проводим. Сосредоточусь в основном на том, что мешает культурному обмену между нашими странами.

К сожалению, приходится констатировать асимметричность самого интереса друг к другу. В Литву без всякого внимания со стороны дипломатических ведомств постоянно приезжают Спиваков, Башмет, Пугачева и Киркоров, в Литве выставляют свои картины российские художники. Нам же, чтобы привлечь литовских исполнителей в Россию, требуются большие усилия. Я должен решить визовую проблему, что совсем не просто, покрыть расходы на проезд и проживание. Раньше, в начале моей работы в России, я мог приглашать в Москву литовский симфонический оркестр, почти 120 человек. Нам бесплатно предоставляли Большой зал консерватории. Сейчас это уже невозможно. Во-первых, привезти 120 человек сложно, а во-вторых, снять Большой зал консерватории почти нереально – слишком дорого.

Теперь мы чаще осуществляем свои проекты через Европейскую комиссию. Мы регулярно собираемся, и представители всех 27 стран ЕС решают, какие культурные проекты представить в России. Сразу скажу, что не все они, к сожалению, оказываются успешными. Нам казалось, например, что российскую публику заинтересует документальное кино. Мы организовали в Москве фестиваль, на который привезли лучшие фильмы Европы. Но документальное кино в России никого не заинтересовало. Во время фестиваля, который длился месяц, на сеанс приходило по пять человек. Причина, видимо, была не в том, что это кино не интересно. Видимо, в России нет культуры восприятия документального кино, а привить ее за месяц нам, понятно, не удалось. Мы разочаровались и больше это делать не пытались.