– Олег, у вас зашкварные результаты получились в прошлом году? – вдруг спросила мама. Лёша на этих словах чуть не подавился креветкой. Я тоже на секунду потерял дар речи.

– Мам, а что, по-твоему, означает слово «зашкварный»? – с улыбкой уточнил я.

– Ну, очень большие, заоблачные, – смутившись, ответила она.

– Ах-ах, у этого слова немного другое значение, но да, год у нас получился отличным.

Вечером следующего дня наш самолёт приземлился в аэропорту Домодедово. За тринадцать часов полёта у меня в голове родилась целая гирлянда бизнес-идей. Теперь мне хотелось побыстрее воплотить всё это в жизнь. Я проводил маму на пересадку до Екатеринбурга, попрощался с братом, жившим на другом конце города, вызвал «Убер» и покатил в сторону Сити.

Прилетать в Домодедово я не любил. Если от Шереметьево или Внуково при хорошем раскладе до дома получалось добраться за тридцать минут, то дорога из Домодедово занимала у меня в среднем полтора часа.

Покорно откинув голову на подёрнутое инеем заднее стекло «Мерседеса», включил в наушниках Людовико Эйнауди и принялся рассматривать монотонно-серые московские улицы. За окном проплывали отвалы пыльного снега, грязные машины и кутающиеся от зимнего ветра прохожие на автобусных остановках.

После тропических красок Таиланда с голубым небом, вечно бирюзовым морем и багряными закатами Москва выглядела как город с экрана чёрно-белого телевизора.

Я не любил январь. Эта нелюбовь пришла с появлением своего бизнеса. В школьно-студенческий период длинные новогодние праздники я воспринимал как классную возможность отдохнуть. Но сейчас в моём предпринимательском мозгу все десять дней тикали счётчики за аренду двух офисов и зарплаты сотрудников. Причём январские оклады были такими же, как в октябре или апреле, хотя жизнь в офисе на две недели была фактически поставлена на паузу.

Да и наши январские продажи из года в год были рекордно низкими. Клиенты разлетались по курортам. С Мальдив и Бали они лениво отвечали брокерам: «Давайте уже после праздников».

Отделы продаж застройщиков за первую половину месяца полноценно работали дня три. В офисе стихал привычный гул звонков. Слышно только, как на потолке одиноко шелестят новогодние снежинки из фольги, напоминая о прошедших праздниках.

Наблюдая за разными компаниями, я отметил явление, которое назвал «январской ловушкой». Большинство бизнесов в январе проваливались по выручке. Не закрывали существенных сделок. Декабрь же всегда был сильным месяцем. Поэтому руководство не замечало опасный провал. Топ-менеджеры неспешно доедали оливье и раздумывали, как потратить годовые бонусы.

Я заметил, что застройщики и агентства недвижимости на все новогодние праздники отключали рекламу. Зачем палить деньги вхолостую? На звонки клиентов всё равно никто не ответит – менеджеры отдыхают. Тут их и поджидала ловушка.

Выручка в январе была низкой. В феврале компанию накрывало цунами расходов. Декабрьские деньги заканчивались. Новых клиентов за первый месяц зашло мало. Нужно снова платить аренду за офис, выдавать зарплаты и активно вкладываться в рекламу. Но денег на это у компании не хватало.

Чуть не попав в такую ловушку год назад, я попросил Ростика в ноябре сформировать специальный «фонд января». Туда мы два месяца откладывали деньги. В итоге в начале года у нас был свободный капитал, чтобы буферизировать слабые продажи, не снижая при этом расходов на рекламу и не допуская задержек по выплатам брокерских бонусов.

Я ехал по зимней Москве и размышлял, каким в этом году получится январь. За все новогодние каникулы мы закрыли несколько жалких сделок. Вдохновляющими результатами не пахло. Успокаивало, что маркетологи все праздники крутили рекламу, а дежурные брокеры вышли в офис уже второго января, чтобы разбирать заявки от клиентов, которые на Новый год загадали желание купить новую квартиру.