Я всё больше со Стани и Уласом обсуждал, как нам жить дальше. Ну, понятно, что некоторое время мы погостим у мамани Стани и Хела. Наберёмся сил, подождём, когда весь этот шум, с нападением на город и его осадой и нашим участием в его отражении, хоть немного уляжется в памяти людей. Может и не будут нас искать, специально по этому поводу, ни расспрашивать, в наглую, пользуясь своим положением аристократов. Хел так и сказал, что Аксель и дедушка Хе, раньше лета нас в городе не ждут. Подождёт наша учёба, да и со старым мастером, дедушкой Стани по совместительству, тоже об отсрочке начала занятий, наши покровители сумели договориться.

Если все скучали во время этого перехода, то мне скучать не давали. Стани всё рассказывал о своих ощущениях, что с ним за последние дни, после его безрассудной атаки феникса, происходит. Он и сам то толком не понимал, какие изменения в его теле, это происшествиеи столкновение с магической сущностью, произошли. Но что-то изменилось, точно… одни эти перья, что почти саваном его укрывают периодически, особенно, если ему какая-то опасность начинает грозить. Самое интересное, что вмагическом плане, когда я в магическом спектре своего зрения смотрю на брата, то явно вижу очертания этих крыльев у него за спиной. Возможно, что он поглотил после гибели феникса или что тоже возможно, произошло слияние живой плоти человека и магической сущности волшебного существа. Может, как и у меня с призраком произошла привязка??? Самим нам, даже с помощью Уласа, эту загадку не разгадать. И с таким вопросом, к своим учителям не пойдёшь, остаётся одно, ждать того момента, когда до Николаса доберёмся. А что, придётся брать с собой брата в проклятые земли, так это и так становится ясно.

– … В груди, словно огонь разжигается, когда я нервничать или на кого-то злиться начинаю – рассказывает братец – на днях, эта пигалица, у которой мы кулон нашли, вывела меня из себя, всё что-то строит из себя, при этом, мамой прикрывается, так меня довела, что меня словно волной злости накрыло. Потом прихожу в себя, а она вся бледная, слёзы по щекам текут и трясётся вся и, заикаясь, бормочет, что она больше не будет. Чего там она не будет, так и не понял, сам испугался своей реакции на неё, но вот, что интересно, земля подо мной, а мы стояли на дороге, словно пропеклась, песок расплавился и в стекляшки превратился, а мне, хоть бы хны, и одежда, и обувка, всё цело. Я пытался узнать, чего со мной было, чего она успела заметить, так она только глаза выпучивает, заикается, и икать стала, от вновь переживаемого ужаса. В общем, отстал от неё, жаль, что рядом, в тот момент, с нами никого не оказалось.

Мы переглядываемся с Уласом – и он выдаёт свой вердикт…

– прошла спонтанная инициация, уже, похоже, закончилась, а вот понять, как своими силами управлять, Стани так, увы, и не научился и ты ему, по ходу, в этом не помощник. Но вот выплески не контролируемой силы, это плохо. Может кого по неопытности, даже сам того не желая, просто сжечь. Нужен учитель, причём, сильный.

– Огонь… – бормочу я… – а кто из моих учителей знаком с этой стихией более-менее??

Улас пожимает плечами…

– Аксель, точно нет, Дин или Смут и то под вопросом. Да и опасно им знать о такой особенности, полученной твоим братом, клятвы то они не давали.

Вздыхаю.

– Всё так, но что делать?

Улас явно высказывает всё, о чём мы с ним говорили и Стани… – во, как гаснут его глаза, расстроился он. А ведь реально, в том же пьяном состоянии, он такого наворотить может, и не остановишь.