Этот гений оказался в сумасшедшем доме, и Халиль Джебран пришел его навестить. Они были близкими друзьями. Когда он пришел, его друг сидел в саду. Он узнал Халиля Джебрана и предложил ему сесть рядом на скамейку. Прежде чем Халиль Джебран успел его спросить, как он чувствует себя в этом сумасшедшем доме, друг спросил его:

– Расскажи мне что-нибудь о том сумасшедшем доме, который снаружи. Ты пришел прямо из сумасшедшего дома, который называешь миром. Расскажи мне что-нибудь об этом большом сумасшедшем доме; что там происходит?

Халиль Джебран был потрясен. Он сказал:

– Ты думаешь, я пришел из сумасшедшего дома? А где же, по-твоему, ты сам?

– Я – с немногими нормальными людьми, оставшимися в мире. Мы защищены этой стеной. О нас заботятся врачи и медсестры, потому что нас осталось так мало. Весь мир сошел с ума; мы – единственная надежда. Иначе кто бы о нас заботился? О нас так заботятся – это достаточное доказательство.

– Будет хорошо, – прошептал он на ухо Халилю Джебрану, – если ты тоже притворишься сумасшедшим и попадешь в это место. Это потрясающее место. Каждый занимается своим делом; никто не вмешивается в жизнь никого другого.

Сейчас здесь осталось очень мало народу – всего пятнадцать человек. Они уважают друг друга настолько, что даже не говорят: «Доброе утро» – чтобы не вмешиваться в чужую жизнь. Они не здороваются. Каждый занимается своим собственным делом, делает что хочет. Никто не задает никаких вопросов, подобных: «Зачем ты это делаешь?» Это больше никого не касается. Каждый в полной мере и единолично ответствен за собственную работу.

Когда кто-то говорит, никто не спрашивает: «С кем ты разговариваешь?» Так принято, что никто ни с кем не разговаривает. Даже во внешнем мире каждый разговаривает сам с собой; другой – это только повод. Здесь люди очень честны и искренни. Им не нужно никакого повода. Они говорят в одиночестве и отвечают за обе стороны. Они подлинны. Они просто говорят правду.

Я люблю это место. Приходи поскорее – прежде чем ты сойдешь с ума, как весь этот мир. Там опасно жить.

Халиль Джебран по дороге домой думал:

– Может быть, он прав, потому что этот мир кажется сумасшедшим домом.

Сумасшедший дом выглядел более здравым, более молчаливым. Люди делали всевозможные вещи в одиночестве. Кто-то улыбался, кто-то смеялся, но для улыбки не нужно было никакого повода. Ты хочешь улыбаться – и улыбаешься. Во внешнем мире, чтобы засмеяться, сначала ты должен найти для этого какой-то предлог. Нельзя смеяться без причины; иначе тебя сочтут сумасшедшим.

В своем дневнике он пишет: «В ту ночь я не мог заснуть. Этот сумасшедший друг потревожил меня настолько, что я начал подозревать… кто знает, может быть, он прав, а все мы неправы. И он так уверен».

Сумасшедшие люди всегда очень уверены. Сумасшедшие люди никогда не подозревают, что они сумасшедшие, – это не часть сумасшествия. Только здравые люди могут начать тревожиться, что, может быть, они ненормальны.

В мире сумасшедшего и нормального человека нет никакой качественной разницы – разница лишь количественна. Сумасшедший, вошедший во тьму бессознательного, лишь на шаг впереди тебя, или на два шага, но никакой другой разницы нет.

Поэтому хорошо, что ты боишься… когда ты полон мыслей, слишком много мыслей, ты очень близок к безумию. Но когда ты молчалив, не нужно бояться. Ты очень близко к настоящему здоровью – лишь еще один шаг, и ты коснешься мира сверхсознательного. И как только ты пережил, испытал лишь немного от сверхсознательного, тогда ты больше не можешь этим удовлетворяться. Это создаст большую и большую жажду большего и большего сознания. Она будет утолена, только когда ты достигнешь космического сознания, за пределами которого ничего нет – и оттуда ты можешь начать путешествие вниз, в бессознательное.