Она рассвирепела от этого зрелища и начала кричать на мужчину и бить его оставшимися цветами. Тот в конце концов не выдержал такого напора (какой же мужчина может выдержать драку с разъярённой женщиной?), повернулся и убежал, а она пошла домой. Только позднее она поняла, что это было нападение на неё, и сильно испугалась.
Когда она испугалась, рядом с ней уже никого не было. Почему ей так захотелось испугаться?
Почему вы хотите пугаться, когда думаете о том, что могло бы произойти или что может произойти в будущем?
Кто внутри вас пугается?
Другой пример. Однажды мы с друзьями, с которыми давно не виделись, зашли в пивной бар, чтобы посидеть, поговорить и отметить одно радостное событие. Мы прекрасно провели время, но, как известно, всему хорошему всегда приходит конец. Пришла пора покинуть и это романтическое место. Выйдя на улицу, мы стали шумно прощаться, обнимаясь и целуясь, как это издавна принято у нас на Руси.
Я увлечённо целовал одну из женщин, нашу подругу – весьма привлекательную, надо сказать, – когда услышал какие-то возгласы, свистки и улюлюканье. С трудом оторвавшись от своего занятия, которым был полностью поглощён, я поднял глаза и увидел, как к нам приближаются несколько молодых людей. Они продолжали шумно выражать свой восторг увиденным и что-то кричать в наш адрес.
Казалось бы, вполне естественно было расценить их действия как оскорбление и, обнажив шпагу, броситься защищать поруганную честь благородной дамы, а заодно и свою. И что-то подобное шевельнулось во мне. Но в то же самое мгновение я понял, что таким образом они просто выражают своё одобрение моим действиям. Мне было это приятно. Я поднял руку в приветствии, выражая мужскую солидарность, мы хлопнули друг друга по рукам, они прошли дальше, а я тут же, не теряя времени, снова заключил свою даму в объятия.
Работа с чувством бессилия и ощущением себя жертвой требует времени, сил, решимости и мужества. Но, поверьте, игра стоит свеч.
Состояние свободы пахнет восхитительно!
И ещё по поводу роли жертвы. Если мы делаем что-то для других, если мы тем более жертвуем чем-то ради других, мы всегда ожидаем взамен того же самого. Но эти другие, конечно же, идут на ответные жертвы с большой неохотой, если вообще идут. И тут сразу встают три вопроса:
– Кто внутри вас ожидает отдачи?
– Почему он ожидает отдачи?
– Что будет, если он ничего не получит взамен?
Прежде чем приносить себя в жертву, надо самому перестать быть жертвой.
Прежде чем жертвовать, надо иметь то, чем вы хотите пожертвовать.
Дуальная пара Жертва-палач
Как-то раз, будучи в деревне, я убил змею. Я убил её, повинуясь, во-первых, чувству собственного страха, а во-вторых, стадному инстинкту, когда все вокруг – дети и женщины – в панике кричали и требовали от меня решительных действий. И я поступил решительно – как настоящий мужчина. Я убил.
Потом я очень раскаялся. Змея не выходила у меня из головы несколько дней, её изогнутое от боли тело и открытый в немом крике рот. И я понял, что действительно сильный человек не может убивать, ему вообще незачем убивать. Он может убивать только тогда, когда ему или его близким грозит непосредственная, но не воображаемая опасность.
А ещё я увидел, как люди, особенно близкие, и животные сознательно подставляются под мой удар, чтобы я прожил роль палача и понял её. Они жертвуют собой ради меня, ради моего вразумления. Лучше поздно, чем никогда.
Это событие стало последним в цепочке похожих друг на друга случаев, когда я проявлял жестокость и причинял боль, страдания живым созданиям или людям, особенно близким. Благодаря ему перед моим взглядом поднялась во всей своей красе дуальная пара «жертва – палач». Я увидел, как позиция жертвы пронизывала буквально каждое мгновение моей жизни.