Он посмотрел на нее с мимолетной, но нежной и любящей улыбкой. У Дороти были короткие темные волосы с перьями более светлых прядей. Большие светло-карие глаза на привлекательном овальном лице напоминали цветом добываемое в горах полированное миртовое дерево. Он задержал взгляд на диагемовом кольце, которое красовалось на правой руке Дороти, – то был знак его благородной любви. Хотя Дороти была не из знатной семьи, никто не осмелился бы назвать ее простушкой.

– Дороти, ты много лет была и остаешься источником моего вдохновения, моей путеводной звездой и моим ближайшим советчиком. Ты привела в порядок наши фамильные финансы, залатала дыры, которые оставили после смерти мои отец и брат. Но я не уверен, что мы поступили правильно в том, что касалось Дюнного Мира… – С этими словами он задумчиво покачал головой.

Маленькая женщина подняла голову и посмотрела в глаза Джесси.

– Проверим, поможет ли тебе вот это, чтобы обострить мышление. – Она положила шепотку специи на губы Линкама. – Это специя с Дюнного Мира. Сейчас ты поймешь все ее значение.

Он ощутил приятный коричный аромат, почувствовал, как лекарство горячей волной омыло его изнутри. Кажется, в эти дни все вокруг употребляли специю. Вскоре после открытия этого вещества на негостеприимной планете разведывательные имперские группы установили на ней базы и составили карту пустыни, выполнив основную работу по разведке и добыче специи. С тех пор меланж стал весьма популярным товаром.

В торговой войне – не без помощи данных нужным людям взяток и умелого шантажа – Дом Хосканнеров сумел вырвать монополию на операции со специей в Дюнном Мире. С тех пор рабочие команды Хосканнеров трудились среди негостеприимных дюн, добывая специю, которую их хозяева продавали с невиданной прибылью, выплачивая существенный процент Великому Императору. Команды шахтеров доставляли в Дюнный Мир с планет-тюрем, и команды эти были превращены в настоящих рабов.

Поначалу, ослепленные придворными предрассудками, другие аристократические фамилии не замечали преимуществ, полученных Домом Хосканнеров. Джесси стал одним из немногих, кто обратил всеобщее внимание к этой несправедливости, и наконец, открыв глаза и заметив огромные доходы, получаемые хитрыми Хосканнерами, другие аристократы возмутились и решили действовать. Они кричали о своих правах в Имперской Ассамблее, писали жалобы и обвинения и, наконец, назначили умного и дельного Джесси Линкама своим представителем, который должен был подать Императору официальную жалобу.

– Аристократы выбрали меня не за мои способности, Дороти, а лишь благодаря ностальгическим воспоминаниям о моем бездарном отце и Гуго, моем слабоумном брате. – Он мрачно посмотрел на почтовый цилиндр, испытывая почти непреодолимое желание швырнуть его с балкона в волны ревущего внизу прибоя.

– Джесси, твои отец и брат были плохими бизнесменами, но они своим поведением заслужили хорошее отношение других благородных семейств.

Он нахмурился.

– Играя в дурацкие игры при дворе на Ренессансе.

– Воспользуйся этим преимуществом, любимый, и обрати его для своей выгоды.

– Думается мне, из всего этого будет мало толку.

После того как его старший брат без всякого смысла погиб, участвуя в бое быков, Джесси стал главой Дома Линкамов, не достигнув и двадцати лет. Вскоре его наложница обнаружила, что финансы и промышленность Каталана находятся в весьма плачевном состоянии.

После встречи с членами Совета Благородных, Джесси понял, что немногие из аристократов, унаследовавших свои владения, оказались хорошими лидерами или умелыми бизнесменами. Будучи некогда богатыми и могущественными, но теперь постепенно приходящие в упадок, многие семьи неотвратимо катились к банкротству, по большей части даже не осознавая этого.