Присутствие рядом друга, понимание, что теперь я не один, дало сил пережить мою утрату и не сломаться. Он и Седрик стали моими верными спутниками, а после того, как мне разрешили посещать учебу за пределами королевского дворца, в нашу компанию влились неугомонные Чернокрылы, что боготворили Леона, и Мила с Мирраном. Я подозревал, что Седрик привел их в нашу компанию, чтобы составить себе группу поддержки при противостоянии Леону. Но я оценил каждого из них по достоинству. В каждом увидел силу и преданность мне и только потом короне. А когда поступил в Академию — встретился с Олесией.

Дочь барона с окраин. Она поразила меня своей простотой и спокойствием. Её плавная речь и движения, ум и достоинство – в ней всё было идеально. Но сблизиться с ней не удавалось. Она соблюдала все приличия этикета и видела во мне только своего монарха. Я попросил Леона и Седрика помочь завоевать ее. Седрик был против, а вот Леон привел ее ко мне через день, сказав, что нашел для меня идеального репетитора по травоведению, шепнув, что мужчины сами завоевывают своих избранниц. Не могу сказать, что тогда мои знания хромали, но я был готов признать себя идиотом, только, чтобы Олесия была рядом. Леон стал для меня побратимом, человеком, чье мнение я уважал и принимал всегда. И сейчас, мне было важно услышать его, понять, как он относится к происходящему.

- Леон! Ты после сражения с демонами себе скверну в уши залил? – не выдержала Мила его молчания. Вздохнув, словно его заставляют говорить очевидные истины, он напомнил:

- Три года назад демоны вырезали целую деревушку. Погибли все, даже собак убили. Вы помните, что мы тогда решили, когда узнали, что магистр замял это дело?

- Да, — с готовностью подтвердил Риг. – Мы решили, что пора возвращать власть Ариану.

- Именно. Ариан, ты помнишь свои слова и помыслы?

- Да.

- Ты сказал, что выгонишь всех Ниллардцев с наших земель. Что обеспечишь защиту от демонов и никому не позволишь отнять у тебя право оберегать и защищать твои земли.

- Я помню.

- Тогда к чему твои метания? Сомнения? Выслушивание младшей аристократии, что еще вчера поддерживала магистра Элебаута. Ты передумал?

- Леон! – Мила взвилась. – Ты что спал на совете? Вопрос был об Олесии! Совет сказал, что после ранения скверной, она не может быть королевой. Целитель подтвердил, что она не сможет иметь детей!

- Я все очень хорошо слышал, Мила. Но я также хорошо помню, как Ариан распределял наши будущие обязанности, в том, чтобы сохранить и обезопасить нашу страну. Олесии отводится довольно важная роль, и мой вопрос остается прежним – ты передумал?

- Леон! – Мила не усидела, вскочила, уперев руки в бока. – Корона и обязанности, что Ариан должен передать Олесии, разные вещи?

- Почему? Нет, спрошу по-другому. Какую власть должен дать Ариан Олесии, чтобы она смогла выполнить задуманное? – и Мила застыла, обернулась на Седрика, но тот задумался, понимая истинность слов Леона.

- За последние дни, — заметил Леон. – Каждый из нас столкнулся с трудностями и потерями, о которых мы и подумать не могли. Если сейчас мы испугаемся, отступим, тогда зачем вообще все это задумывали. Олесия, целители нашего рода утверждают, что влияние скверны не постоянно, и то, что она изменила, со временем может вернуться в прежнее состояние. Неужели ты готова отказаться от надежды и оставить Ариана одного?

Любимая подняла голову. По ее щеке стекла слеза, которую она быстро смахнула. Не выдержав расстояния между нами, снял корону и, положив ее на свое кресло, спустился в зал и, пройдя к ней, сел рядом.