Марлин была не только управляющей, но и любовницей нашего отца. Он не считал нужным скрывать этого, и порой стоны их соития раздавались из кабинета, библиотеки или спальни. Мама делала вид, что ничего не замечает, бабушка запиралась в своей комнате на чердаке и курила у открытого окна, а мы с братом смирились, что эта женщина имеет право командовать домом и нами. Она замерла около дверей кабинета, мрачно осмотрела меня, и, видимо, оставшись довольной моим видом, оправила свои юбки, нацепила на лицо самую обворожительную улыбку и тихо оповестила гостей в кабинете:

- Госпожа Литэя ожидает разрешения войти.

Раздались размашистые шаги отца, и дверь распахнулась довольно резко, заставив Марлин подпрыгнуть на месте. Осмотрев меня с ног до головы, отец открыл дверь по шире, давая возможность пройти в кабинет и одновременно оттесняя свою любовницу, не давая ей последовать за мной и рассмотреть гостей. Их было трое. Первого, развалившегося в кресле, было трудно не узнать. Сам Регент короля, достопочтенный магистр Элебаут. Высок, ладно скроен и несмотря на возраст и седину в темных волосах, довольно миловиден. Если бы не холодные глаза от взгляда которых по телу проходил озноб.

Второй, одетый в тёмно-синюю форму Ниллардцев, замер у окна, лениво разглядывая клумбы с цветами нашего сада. Точеный профиль наводил на мысли о хищной птице, что следит за своей добычей. Несмотря на то, что он практически отвернулся от всех присутствующих эго сила окутывала прозрачным туманом всю комнату и даже Марлин, притаившуюся за дверью.

Третий замер темной статуей в углу кабинета. Я не сразу заметила его. Одетый во все черное, он укрыл свое лицо капюшоном, а руки перчатками, закрывающими их практически до локтей. И это при том, что на улице было жаркое лето, и сам Регент был одет в легкий костюм.

Встав посередине кабинета, вспомнила правила приема высоких гостей. «Сдержанно улыбнуться, выказывая дружелюбие и уважение. Никакого зубоскальства и метания взглядом». Сделав реверанс, я замерла у пола, ожидая, когда мне позволят подняться. Простоять в такой позе мне не сложно, Марлин будучи в плохом настроении заставляла меня по нескольку часов к ряду застывать на полусогнутых коленях.

- Какая грация, — довольно заметил Регент, — поднимитесь, моя дорогая, дайте взглянуть на вас.

Выпрямившись, устремила взгляд в пол и притворилась мебелью, пока не прикажут отмереть. Я уже большая, умная, и хорошо помню, что удары от отцовских розг заживают очень долго, потому даже бабушка не смеет ему перечить.

- Моя дочь, — отец, ухватив меня за плечи, заставил повернуться на месте, и двое вельмож с интересом осмотрели меня.

- Хорошенькая, — выдал свой вердикт Ниллардец.

- Это не главное, мне нужно подтверждение, – заметил Регент и резко окликнул мага замершего в углу, — Солмар!

Человек в черном отмер, шагнул ко мне. Отец прежде, чем отпустить, сжал за плечо и прошипел в ухо.

- Делай, что скажут. Пикнешь, высеку до крови всех.

Это были не простые угрозы, потому, собрав все остатки своей выдержки, смогла спокойно пройти к креслу, на которое указал человек в черном. Передо мной возник небольшой столик с рабочими рунами мага. Моей образованности хватило понять, что это формулы работы с кровью.

- Госпожа, вашу руку, пожалуйста, — маг в черном коснулся стола, и на его поверхности высветился орнамент ладони, подсказывая, куда я должна ее положить.

- Побыстрей, Литэя, не заставляй нас ждать, — придал решительности недовольный голос отца, и я положила руку на столешницу, не сильно заботясь, чтобы мои пальцы попали в орнамент. Пока маг поправлял мою руку, я, стараясь не думать о процедуре, что меня сейчас ожидает, читала руны, и с каждым новым значением удивлялась все больше. Это было определение родовой крови.