— Ты хочешь в туалет? Мне нужно макияж поправить. Кажется я съела всю помаду, — хихикает она, поправляя черные волосы.

— Иди одна, я тебя в столовой подожду.

— Только ничего не заказывай без меня, — летит в спину.

Мы расходимся, но через секунду я позади слышу шаги, затем на мой рот ложится огромная мужская ладонь и траектория маршрута резко меняется.

— Блядь, Науменко! Тебе противопоказано носить такие коротенькие юбки. Кто же мог подумать что под тем мешком, который ты постоянно носишь, скрываются ахеренные ноги и зачетная жопа? — рычит Егор на ухо, перед тем как затолкать меня в первую попавшуюся аудиторию, которая к моему огромному сожалению оказывается пустой.

Егор как одержимый втягивает запах возле моей шеи и сильнее сжимает в неприятных объятиях. Он стягивает резинку со светлых волос, распуская их.

— Тебе так лучше, Науменко! Есть за что схватиться! Хотя тут тоже есть за что подержаться…

Свободная рука резко падает вниз и ныряет под юбку, обжигая прикосновением ягодицу. Егор не жалея сил, сжимает кожу и мне кажется там уже расцветает синяк. Чувствую, как трещит тонкий капрон.

— Отпусти меня, придурок! — рычу ему в руку и пытаюсь укусить. Укусить не выходит. А вот с размаху наступить ему на ногу успешно получается.

Горай ослабляет хватку и мне удается отлететь от него.

— Ты совсем головой поехал?

— Увидев тебя в этой юбочке, — кидает красноречивый взгляд на мои бедра. — Может и поехал, но трахнуть тебя точно захотел.

От его отвратительно пошлой прямоты краснею до корней волос и продолжаю увеличивать между нами расстояние.

— Да как ты смеешь? — надуваюсь от возмущения. — Чего ты ко мне пристал? Иди трахай других. Вон, пол универа к тебе в девушки набиваются. Выбирай любую. С удовольствием ноги раздвинут.

Мы с ним словно в кошки мышки играем. И кажется, мышку скоро загонят в угол.

— Я, Науменко, не хочу пол универа. Больно ты мне понравилась. Тебя хочу. Можешь даже остаться в этой юбочке, — играет бровями.

— Ты мне противен!

— Закрой глаза, — ухмыляется. — Откроешь, когда кончать подо мной будешь.

— Ты вообще, слышишь себя? — вижу, что мои слова для Горая пустой звук, поэтому пора этому ненормальному напомнить, что за меня есть кому заступиться. Якобы есть… — Если ты сейчас не уйдёшь по-хорошему, завтра мой парень сломает тебе нос!

Егор взрывается от смеха и своей реакцией окончательно заводит в тупик, а через секунду я буквально оказываюсь прижата к стене. Снова.

— Воображаемый парень, Нина! Давай будем откровенными, нет никакого парня. И не было его никогда. Ну, а даже если есть, я готов завтра получить в нос, но поцелуй я сейчас себе заберу! Заберу прямо сейчас.

Горай налетает на меня и ударяется о мои губы своими губами. Начинает их мерзко облизывать. На что он рассчитывает? Думает я сдамся?

Его руки нагло задирают мою юбку и начинают больно сжимать ягодицы. Мычу ему в губы и колочу руками крепкую грудь в такт собственному сердцебиению.

— Ну, хватит сопротивляться, мелкая. Я ж не отстану. Давай, поцелуй меня…

— Отпусти! Отпусти, меня!

Для меня физическая близость нечто далекое и страшное. Своим поведением Горай только подтверждает мои мысли об этом. Эта близость противна, омерзительна. Как кому-то это может приносить удовольствие поцелуи и секс?

Его твердый орган упирается мне в живот, а руки доставляют боль…

— Это что за срам такой?! — аудиторию заполняет не менее приятный женский голос, и из лаборантской появляется преподаватель. — Вы с ума посходили? Науменко, это ты там?

Мы оба дергаемся на звук и, придя в себя быстрее, я награждаю Горая звонкой пощечиной. Пока он соображает что к чему, мне удается сбежать.