– Добавь определитель градиента плотности. А так все есть.

Приписав названный Раймом прибор, молодая женщина протянула список Беллу. Шериф, изучив его, неуверенно покачал головой:

– Конечно, я займусь этим. Но я не думал, что причиню вам столько…

– Джим, надеюсь, я могу говорить начистоту.

– Конечно.

– От того, что я просто взгляну на ваши улики, не будет никакого толку, – тихо произнес криминалист. – Мы с Амелией беремся за это дело. Беремся по-настоящему. Итак, ответьте мне прямо: это создаст какие-то трудности?

– Я позабочусь о том, чтобы их не было, – решительно ответил Белл.

– Хорошо. В таком случае поторопитесь насчет оборудования. Нам нужно шевелиться.

Шериф Белл, застыв на мгновение со шляпой в одной руке и списком Сакс в другой, кивнул и направился к двери. Райм был уверен, что кузен Роланд, коренной южанин, как-то упоминал фразу, в точности передававшую выражение лица шерифа. Точно он вспомнить не смог, но там было что-то про медведя, которого ловят за хвост.

– Да, еще одно! – окликнула Сакс Белла, когда тот уже вышел за дверь. Шериф остановился и обернулся. – Этот парень, как его зовут?

– Гаррет Хэнлон. Но в Таннерс-Корнере все зовут его Насекомым.

Пакенок – небольшой округ в северо-восточной части штата Северная Каролина. Таннерс-Корнер, расположенный приблизительно в центре округа, – самый крупный населенный пункт. Городок окружен разрозненными группками жилых или промышленных зданий, таких как Блэкуотер-Лендинг, сгрудившихся вдоль берега реки Пакенок – которую местные жители зовут Пако, – в нескольких милях к северу от центра города.

Большинство населенных пунктов находится к югу от реки, среди лесов, полей и прудов. К северу от Пако почва становится предательски зыбкой. Огромное Страшное болото год от года расширяет свои владения, проглатывая автомобильные стоянки, дома, мельницы и заводские корпуса. На смену полям и тихим заводям приходят кишащие змеями топи, а пройти сквозь вековые чащи лесов можно лишь в том случае, если посчастливится найти старую заросшую тропинку. По ту сторону реки не встретишь ни одной живой души, кроме самогонщиков, наркоманов да нескольких безумцев, предпочитающих жить среди топей. Даже охотники сторонятся этих гиблых мест, особенно после случая, произошедшего два года назад, когда на Тэла Харпера набросилась стая диких кабанов, и, хотя он перестрелял половину из них, оставшиеся успели сожрать его, прежде чем подоспела помощь.

Как и большинство жителей округа, Лидия Джоанссон редко бывала на северном берегу Пако, а если и попадала сюда, то никогда не отходила далеко от обжитых мест. И сейчас она в отчаянии думала, что, переправившись через реку, переступила при этом через какую-то границу, отделяющую то место, откуда ей, возможно, никогда не суждено будет вернуться, – границу не только в географическом смысле, но и в духовном.

Девушка была в ужасе. Жуткое создание тащило ее за собой. Лидия боялась его взглядов, его прикосновений, боялась, что умрет от солнечного или теплового удара, боялась, что ее ужалит змея, – но больше всего ее пугало сознание того, что она больше не увидит мир, который оставила на южном берегу реки: свою размеренную, уютную жизнь, хотя и чересчур монотонную, немногочисленных друзей и подруг в больнице, врачей, с которыми она безуспешно пыталась заигрывать, вечеринки в пиццерии, книги ужасов по ночам, мороженое, малышей ее сестры. Лидия вспоминала с тоской даже неприятные стороны своей жизни – отчаянную борьбу с лишним весом, безуспешные попытки бросить курить, одинокие ночи, долгие ожидания звонков от мужчины, с которым она иногда встречалась (она называла его своим возлюбленным, хотя знала, что выдает желаемое за действительное)… Даже все это теперь казалось ей бесконечно дорогим и близким.