- Поори, может глотку нахрен сорвешь. - Тимур подошел к корчащемуся на земле и посмотрел на рану. - Нормально, артерию не задел, быстро не сдохнешь. Жгут сними через пару часов, не то ткани отмирать начнут и отбросишь копыта, а я хочу чтобы ты вдоволь помучался, почувствовал себя, как она себя чувствовала. Паскуда.

Не выдержав эмоций, Юлаев пнул ногой Антона прямо в голову. Мирный моментально замолк, распластавшись на земле с неестественно вывернутой челюстью.

- Ты что? Ты его убил? - Джавид пересилил страх и подошел ближе.

- Нет, живой, - Тимур проверил дыхание и пощупал пульс. - Вырубил просто, может челюсть сломал. Ладно поехали. Оклемается.

Бросив рядом с насильником аптечку, Юлаев зашагал к электрокару.

15.52 по московскому времени

Трасса “Дон М-4” недалеко от села Самарское

Антон пришел в себя от боли по всему телу, каждая клетка его организма словно выла и стонала, сообщая в мозг о чем-то непоправимом. Открыв глаза, тут же зажмурился - солнечный свет врезал правым хуком в висок. Тут же почувствовал что кожа горит огнем, будто сел слишком близко к огню. Прикоснулся пальцами к лицу и сразу отдернул - больно. Еще раз открыл глаза, на этот раз осторожно, совсем чуть-чуть и посмотрел на свои предплечья - красные, как у неопытного отдыхающего, проторчавшего весь день на пляже. Судя по солнцу, которое уже перевалило зенит, время далеко за полдень. Провалялся без сознания несколько часов в самый солнцепек. Во рту - скрипучие пески Сахары. Решил облизнуть зубы и понял что не может, язык почти не шевелится, а рот закрыть не получается. Опять поднял руки к лицу. Челюсть вывернута вправо и не двигается, сильно опухла с левой стороны. Попытки поставить ее на место пронзили весь череп резким импульсом боли. Осмотрелся по сторонам и увидел небольшой тенек у проржавевшего забора из металлопрофиля. Уже успевшей осточертеть за несколько десятков секунд болю, напомнило о себе огнестрельное ранение. Решил не вставать, а просто отползти в тенёк. Скрывшись с адского солнечного пекла, посмотрел на ногу - изогнулась в том месте, где точно гнуться не должна. Прощай кость. Вспомнил, что Тимур говорил на счет жгута. “Снять через два часа”. А сколько точно прошло? Явно больше двух. И что теперь? Попробовал пошевелить пальцами на ступне - безрезультатно. Вообще ногу не чувствует, будто очень сильно отсидел. Осторожно расстегнул застежку жгута и тут же пожалел об этом. Кровь хлынула из раны, и, заполняя собой еще целые сосуды в поврежденной конечности, опять ввергла его в омут боли. Захотел закричать, но из перекошенного рта вырвался только стон.

Дрожащими руками попытался натянуть жгут обратно, но проклятая резинка скользила в перепачканных кровью пальцах, да и сил не хватало.

“Да и ладно, хрен с ним. Умру от потери крови. Хоть этой блядской боли чувствовать не буду. Полчаса и все. Усну. И пошли они все на хрен вместе со своими “рассветами” и общинами. Зато оттянулся напоследок по полной!”

Мирный откинулся на землю и закрыл глаза, стараясь детально вспомнить как корчилась Лера, но умирающее тело сигнализировало о том, что оно еще хочет жить и пыталась простимулировать хозяина хоть к каким-то действиям. Но Антон просто лежал, раскинув руки и смирившись со своей участью. От попыток хотя бы мысленно вернуться в медблок “Истока” его отвлек непонятный шум, совсем рядом. Он открыл глаза и повернулся в сторону источника звука. Собаки. Много собак. Не меньше десяти. Осторожно приближаются. Вынюхивают. И смотрят на него голодными глазами. Мысли об относительно спокойной смерти от кровопотери моментально улетучились. Мирный подгреб к забору и нащупал рукой камень. Совсем маленький, таким даже птицу не зашибешь.