И мне было чрезвычайно интересно, потому что мы довольно откровенным текстом могли сказать друг другу в наших персонажах то, что мы думаем. В этой откровенности была даже некая оторопь, потому что мы раньше не слышали такого рода диалогов, касающихся всего, но замешенных на очень личных отношениях и на любовной истории.

Не мешал ли Вам собственный режиссерский опыт работать в фильме только в качестве актера?

Я бы, наверное, все снял по-другому. В этом и заключается отличие, потому что меня зовут Михалков, а не Занусси.

Но когда я работаю актером, для меня наслаждение заключается в подчинении. Потому что, когда ты работаешь режиссером, ты берешь на себя такую ответственность, что страшно себе представить. А возможность довериться, но только тому, кому можно доверять, – режиссеру и идти с ним, двигаться по его желанию, не предавая и не отказываясь от своих соображений по этому поводу, в этом и заключается творчество.

Поэтому, когда я предлагал Кшиштофу какие-то уточнения в тексты, которые мне были близки, не столько по языку, сколько по энергии, которая так важна, у нас ни разу не возникало ситуации, чтобы он мне сказал делать, как написано.

В то же время я абсолютно точно понимал, что сейчас я актер Кшиштофа Занусси, а не кого-то другого. И если он меня берет в свою картину, значит, я должен играть по тем правилам, по которым он ее делает, а не пытаться спорить. (XV, 11)

(2005)

Интервьюер:Чем, прежде всего, Вас заинтересовало предложение Кшиштофа Занусси принять участие в его новом фильме?

Я считаю Занусси одним из крупнейших европейских режиссеров со своей точкой зрения, со своей неповторимой манерой, поэтому его предложение было и леcтно, и интересно.

Во-вторых, Занусси – один из тех режиссеров, для которых актуальны слова Бергмана: «Меня не интересует, что актер играет, меня интересует, что он скрывает». И в этом сценарии, как и во всех картинах Занусси, была тайна. Подводное течение сценария меня очень заинтересовало, и я с радостью согласился сняться в «Персоне нон грата».

Чем запомнилась Вам атмосфера работы на площадке у Занусси?

Занусси – доброжелательный, ироничный, умный, образованный, с замечательным юмором. И вокруг него такие же люди и такая же атмосфера. Работа с актером идет очень деликатно, и актерские предложения рассматриваются с интересом, принимаются импровизации, то есть идет процесс, который порой даже важнее, чем результат.

И так у него на площадке всегда, что для меня было огромной радостью, потому что, честно говоря, я узнавал свою площадку, моих товарищей, с которыми я работаю, и это было очень трогательно.

Создавая образ дипломата, Вы брали за основу какого-то конкретного человека?

Да, я знаю многих дипломатов. Среди них встречались люди с очень сложным характером, совершенно, что называется, «отвязные».

Но мне кажется, что здесь не столько важна профессия, сколько то, что скрывают люди, говоря о дипломатических вопросах. Ведь у героев личная проблема любви к одной и той же женщине. И в этом тайна. Поэтому я не играл в дипломатов.

Мой герой – высокопоставленный чиновник. Но как раз в этом-то и заключается терпкость истории, когда обремененный властью и возможностями человек показан живым, естественным, со своими глубоко личными проблемами и переживаниями…

Там вообще очень много намешано: отношения между поляками и русскими, между «большими» и «маленькими». Не знаю, прочтется ли это, но это все было.

Не было ли споров с режиссером по поводу видения роли?

Слава богу, нет.

Когда я прочел сценарий, у меня сразу возник очень конкретный, точно выписанный образ. Я его увидел и просто следовал этому видению. К счастью, оказалось, что оно совпадает с тем, что думает по этому поводу Занусси.