– Пойми, брат, я на тебя зла не держу! Мы с тобой сто лет знакомы! Давай выпьем за взаимопонимание, а то, в последнее время, оно у нас, как-то хромает… – сказал он, со смешком, а, затем, лихо залил содержимое рюмки в себя.

Выдохнув и закусив соленым огурчиком, приятель продолжил:

– Ну, все равно, не понял, я тебя, Вадюх! Чего это ты так из-за этой шалавы взъелся? Может она твоя дальняя родственница? – и, театрально приложив руку к груди, обвел взглядом аудиторию. – Так ты скажи нам, мы все отвянем быстро?

Братва заржала, и, с интересом, на меня уставились несколько пар глаз.

– Ага, – поддакнул Серега. – Мы, значит, тут, на мальчишнике свадьбу твою будущею отмечаем, а, может, чего-то не знаем? Ты у нас парень скрытный. Может, зря деньги потратили?

Я, опять, посмотрел в сторону двери, где, в нерешительности, жались друг к дружке жрицы любви, боявшиеся присоединится к клиентам не вовремя, с сомнением поглядывая на наш столик и ожидая приглашения.

Она так и стояла в сторонке, нервно теребила бляшку пояса на юбке, губы подрагивали, явно, сдерживалась, чтобы не расплакаться.

Черт… Мне стало жалко девчонку… Я, в ее присутствии, превращался, в какое-то, мягкотелое существо. Она же мне в дочери годилась, возможно, в этом было все дело?

Но, глупую мысль отверг сразу, чувства, которые вызывала незнакомка, совсем не напоминали отеческие. Тогда, что со мной творилось? Я сходил с ума от одного только взгляда на нее, готов был растерзать любого, кто дотронется до этого хрупкого ангелочка. Тряхнул головой, пытаясь прогнать наваждение.

– Нет, мужики, все нормально, просто не люблю, когда на мое покушаются, а так как сегодня мой праздник, и я выбрал ту куколку, то попрошу колкие шуточки оставить при себе, особенно тебя, Вован, касается. И с чего это ты, вообще, взял, что она проститутка? Они – эскортницы! Ты забыл, в чем разница? Тогда напомню: дают только по собственному желанию!

Вован заржал, как конь, и долго не мог остановиться. Я понимал, что несу чушь несусветную, но очень, уж, хотелось ее оправдать. Совсем с катушек слетел на старости лет.

– Ага, Вадюх, именно поэтому Ашот нам их и подогнал, чтобы просто компанию составили и домой потопали, не смеши! Мы просили тех, кто на продолжение согласен, так что, не получится тебе ангелочка выгородить…

Руки под столом, машинально, сжались в кулаки, и неизвестно, чем бы этот диалог мог закончиться, если бы тишину не разрезал громкий властный голос, вышеупомянутого, Ашота.

– Ну, что, рыбки мои, стоим, как не родные? Пойдемте скорее, ребята заждались уже, – и, похлопывая девушек чуть пониже спины, пригнал их, как стадо послушных овечек, к столу.

– Добрый вечер, как вам мои цыпочки? Почему так долго держали на пороге? Или не понравились? У меня, тут, такие экземпляры есть: Мэрлин Монро нервно курит в сторонке! – и он подтолкнул к столу ту, из-за которой весь сыр бор начался. – Как тебе, Вадим? Твой покорный слуга старался! Нравится девочка?

Ангелочек гордо вскинула голову. Не ожидал от нее такого, думал, рыдать начнет, а нет, глаза сверкали недобрым огоньком, презрительно обвела всех взглядом, чуть дольше задержавшись на мне.

– А вот и виновник торжества, киска моя, иди, приласкай папочку, – сказал Ашот, подтолкнув девчонку в мою сторону, звонко хлопнув по попе.

Она, явно, не ожидала такого подвоха и чуть не налетела на меня, но, в последний момент, ухватившись за край стола и, сделав героический кульбит, приземлилась рядом, успев на ходу, даже, извиниться. Вежливая попалась проститутка.