Я поблагодарила мужчину и почти бегом направилась в красную деревянную беседку с чёрной лаковой крышей. Здесь в летние вечера часто играет маленький оркестр. Есть и лавочка, и соломенная циновка. Хорошее место, уютное.

Сверкнула молния, гром громыхнул так близко, что я подпрыгнула. Небо разверзлось потоками дождя. Я увидела бегущего ко мне крупными прыжками человека в чёрном кимоно и замахала руками. Хиро влетел под крышу, тяжело дыша, скинул мокрый насквозь халат и принялся выжимать волосы. Его чёрные глаза горели весельем.

- Неугомонная ты женщина, я из-за тебя весь промок, – укорил он меня.

- Мог бы и не бежать. Переждал бы где-нибудь, – пожала я плечами.

- Не мог, – усмехнулся он. – Я с тобой хочу пережидать. А то уже начинаю забывать, как ты выглядишь, когда не спишь.

Он начал стаскивать с себя штаны, и я возмущённо зашипела:

- Ты что, мы же в парке! В Эльзании нельзя ходить голым в публичном месте!

- Милая, да вокруг дождь стеной! – фыркнул он, притягивая меня к себе и развязывая пояс на юбке. – Сейчас здесь безопаснее, чем в твоей спальне!

- И что ты собираешься делать? – с подозрением спросила я.

- Догадайся, – усмехнулся он, стаскивая с меня юбку. – Ой, как будто ты против!

Я была против, но возразить не успела, потому что он развернул меня к себе спиной и начал связывать мне руки своим поясом.

- Не нужно, пожалуйста, – мой голос позорно сорвался на всхлип. – Хиро, нет!

Он замер. Провел пальцами по моим предплечьям, понимая, что я не играю, а всерьёз напугана.

- Ласточка, я сделал тебе больно? – тихо спросил он.

- Нет... пока нет.

- Кто-то другой делал тебе больно? – невыносимо спокойно продолжил он.

Я молчала, вздрагивая и вспоминая короля Ранолевса, связанные руки и пощечины.

- Я понял, больше не буду, – мягко сказал Хиро, распуская путы. – Прости, что напугал. Помочь тебе одеться?

Я развернулась, заглянула ему в лицо и закинула руки на шею. Потянулась к губам.

- Авелин, я не настаиваю, – нежно, словно ребёнку, произнес Хиро. – Я просто очень скучал... Но я рад даже побыть рядом с тобой несколько минут. Если для тебя это неприемлемо, то мы просто поговорим.

- А потом ты будешь сниться мне ночами? – хрипло спросила я. – И делать со мной всякие неприличные вещи... только лишь во сне?

- А тебе снятся неприличные вещи? – с притворным испугом спросил Хиро, все-таки спуская с моих бёдер юбку. – Насколько неприличные?

- В высшей степени, – пробормотала я, утыкаясь носом в его обнаженное плечо со свежей ссадиной.

Конечно, в аптеке закончились примочки – ведь у меня под руками очень благодарный пациент! То синяки у него, то вывихи, то лёгкие ранения...

Мне нравился его запах. Птицы вообще очень чутко различают запахи, оттого и с травами работают, и с мясом, и с хлебом. Дядько свежесть товара с закрытыми глазами определит, а я в лесу лекарственные растения всегда нюхаю.

Вкус Хиро тоже нравился – я слизывала с его горько-соленой кожи капли дождя, стекающие с волос. Провела губами по груди, по плоскому коричневому соску, прикусила кожу под рёбрами, за что сразу и поплатилась. Он буквально упал на лавку, увлекая меня за собой, к себе на колени, потянул за бедра, скользя членом по чуть влажным складочкам, помогая руками, толкнулся в меня и замер, откидывая голову и втягивая воздух сквозь зубы. Я качнулась на его коленях, привыкая, устраиваясь поудобнее, позволяя ему проникнуть глубже, провела кончиком языка по горлу, задевая кадык, прогнулась в пояснице. Где-то на краю сознания барабанил дождь, гремел гром, а у меня в ушах шумела кровь, я даже не слышала, что там, в двух шагах. Покачиваясь, то двигаясь плавно, то рывками, я вела в этой скачке и мне безумно это нравилось. Он сдался первым, подхватив меня под ягодицы и с силой насаживая на себя. Стиснул мою спину, жадно поцеловал в губы, а потом поймал и прикусил губами сосок. Мой крик и его глухой стон были поглощены очередным раскатом грома.