Полина, она такая… Такая желанная, нужная, необходимая. Моему сердцу и разуму. Без нее тяжелеет воздух. Все валится из рук, ломается, как тонкий грифель карандаша. С ней легко. С ней находишь смысл жизни. С ней хочется любить.

Эту тему мы закрыли. Дальше говорили только о работе. На повестке дня вопросы о покупке акций, расширение бизнеса, открытие еще одного автомобильного салона.

Звоню Полине при первой возможности. Голос на том конце провода заставляет отпустить все, что тревожит. Ее голос – это как глоток свежего воздуха. Когда слышишь мед ее слов – хочется дышать полной грудью.

- Взял два билета на концерт. Сходим на выходных? 

- Обязательно, - жизнерадостно отвечает. 

Кажется, что в этот момент улыбка не сходит с ее лица.

Но с концертом придется повременить. На следующий день раздается звонок от одного важного партнера. Вечерним рейсом я должен лететь к нему. 

*** 

Впереди выходные. В форточку дует майский ветер, развивая нежно-бежевую тюль, как мятежный парус. Подхожу к окну, замечаю сколько ярких красок рисует весна. Как пышно цветет яблоня, как пахнет свежестью после скошенной травы. Как раскрываются в круглых клумбах жёлтые нарциссы. Шелестят маленькие листочки на высоких, серебристых тополях.  А по протоптанным тропинкам, жизнерадостно бегают дети. До меня доносится их озорной, раскатистый смех.

Сегодня с Костей договорились встретиться ближе к обеду и пойти на природу. Собираю корзину, а потом вспоминаю про платье. Не отдала его Ирине. Нужно срочно исправлять положение.

Встречаюсь с ней на лестничной площадке, она воюет с замком. Не может закрыть входную дверь.

- Чертова дверь!

- Помочь? – подхожу ближе, аккуратно придерживая платье за плечики.

- Не надо, - сердито отвечает.

- Я платье принесла. Хотела сказать спасибо.

- Ах, не до платья сейчас. Давай позже. На вокзал спешу. Брат уезжает.

- Сергей? Куда? – удивлённо продолжаю смотреть, как Ира дважды пытается провернуть ключ, вставленный в замок. Упирается в дверь плечом, коленом. Постоянно дергает ручку, заметно нервничает.

- За квартирой, за медалью, за почестями.  Так что извини, спешу. Поезд его скоро отчалит, а мне еще сумки переть. Эх, хоть такси вызывай. Грузовое. Готовила вчера весь вечер на целую роту. Теперь еще и сама тащи баулы эти.

- Я помогу, - настаиваю. Заношу обратно платье и помогаю ей с сумками. Все же в четыре руки нести намного проще.

Идем пешком вдоль цветущей улицы, несем тяжелые сумки, здороваемся с проходящими мимо нас соседями.

Ирина тонко намекает, чтобы я рассказала про Костю.

Даже не знаю с чего начать. Хочется сказать, что у него самые глубокие глаза. Он умен, галантен и в тоже время неуловим. Не зацикливается на трудностях, всегда полон энергии. И мне кажется, что я знаю его целую жизнь.

Наверное, у каждого есть такой человек, с которым хочется дышать в унисон. Костя именно такой человек для меня. Для моего сердца.

-  Все соседи на ушах стоят. Машину его фотографируют, - отвечает Ирина. Останавливается и поправляет свои солнцезащитные очки, которые медленно сползают с макушки на лоб.

- Глупости Ир. Люди склонны преувеличивать. Beaucoup de bruit pour rien. (Много шума из-за ничего).

- Ох! Опять твой французский! Мадам сильвупле! – картинно закатывает глаза и надевает очки.

Провела Иру на вокзал. По ее худым щекам текли горькие слезы, когда поезд издал протяжный гудок и все сильнее и сильнее набирал скорость.

Она долго махала ему вслед, прятала заплаканные глаза за солнцезащитными очками и долго-долго говорила, почему нельзя вернуть время вспять.