– Отец, ты чудо.

Она закатила глаза, но Шон Кортни уже не слушал, он подошел к Марку, схватил его за руку и так сжал, что захрустели кости; Марк едва успел опомниться и ответить на пожатие.

– Эти глаза, – смеялся Шон. – Ты очень изменился с того дня, вернее, с той ночи…

Его смех замер, он вспомнил мальчика на носилках, бледного, умирающего, перемазанного грязью и кровью, услышал собственный голос: «Он умер». Он отогнал эту картину.

– Как ты теперь, мой мальчик?

– Все хорошо, сэр.

– Не думал, что ты выживешь. – Шон внимательно посмотрел на него. – Я полагал, ты с развернутыми знаменами идешь ко дну. Сколько получил?

– Две, сэр, в верхнюю часть спины.

– Почетные шрамы, мой мальчик, как-нибудь сравним свои отметины. – Потом Кортни опять грозно нахмурился. – Висюльку получил?

– Да, сэр.

– Хорошо, а то в этой армии ни в чем нельзя быть уверенным. Я в тот же вечер написал представление, но человек предполагает, а судьба располагает. Что тебе дали?

– Медаль «За заслуги», сэр. Мне ее вручили в госпитале в Англии.

– Отлично! Это хорошо, – кивнул он, выпустил руку Марка и снова повернулся к девушке. – Дорогая, этот джентльмен был со мной во Франции.

– Очень приятно. – Она, не глядя на них, коснулась пальцем фигурки на радиаторе. – Как ты думаешь, мы можем сейчас проехаться, папа?

Марк торопливо открыл заднюю дверцу.

– Я поведу, – сказала девушка и подождала, пока он откроет дверцу со стороны шофера.

– Кнопка стартера здесь, – объяснил Марк.

– Спасибо, я знаю. Садитесь назад, пожалуйста.

Машину она вела по-мужски, очень быстро, но искусно, лихо срезая углы и используя коробку скоростей для торможения, выключая педалью сцепление, уверенно работая переключателем. Генерал сидел рядом с ней, расправив плечи, как молодой человек.

– Не гони так, – ворчал он, но его свирепый тон полностью противоречил ласковой улыбке, с какой он смотрел на дочь.

– А ты не суетись так, папочка, – отвечала она со смехом; этот смех продолжал звучать в ушах Марка, когда она развернула мощную машину и вписала ее в следующий поворот.

– Мало я тебя бил в детстве.

– Ну, сейчас уже поздно.

Свободной рукой она коснулась его щеки.

– Не рассчитывайте на это, барышня, ох, не рассчитывайте.

С деланным отчаянием качая головой, но восхищенно глядя на дочь, генерал выбрался из машины и снова проницательно взглянул на Марка.

– Ты не приходишь на еженедельные встречи.

– Нет, сэр.

– Всего час, вечером по пятницам. Полчаса упражнений, потом лекция.

– Да, сэр.

– Прекрасное развлечение. Поддерживает дух, хотя нас объединили с другими частями.

– Да, сэр.

– Я там командую, – усмехнулся Шон. – От меня не так легко избавиться.

– Конечно, сэр.

– У нас ежемесячно проводятся стрельбы, с призами, а потом барбекю.

– Правда, сэр?

– В этом году мы посылаем команду стрелков на Кубок Африки, все расходы за наш счет. Отличная возможность для счастливчиков, которые попадут в команду.

– Не сомневаюсь, генерал.

Шон ждал продолжения, но Марк молчал. Он не мог встретиться со свирепым требовательным взглядом генерала и потому стал смотреть на лицо девушки в зеркале заднего обзора.

Она внимательно, с непроницаемым выражением, возможно, с презрением, а может быть забавляясь, или движимая другим, гораздо более интригующим и опасным чувством, наблюдала за ним. На краткий миг их взгляды встретились, и девушка тотчас повернула голову на изящной шее. Темные волосы откинуло с шеи; там, на границе со светлой кожей, они оказались мягкими и шелковистыми, крошечный их завиток за маленьким ухом напоминал вопросительный знак.