Факт существования языка во времени, обеспечивает устойчивость знака. «Связь с прошлым, – говорит Соссюр, – ежеминутно препятствует свободе выбора, мы говорим „человек“ и „собака“, потому что и до нас говорили „человек“ и „собака“. Однако, время в большей или меньшей степени изменяет языковые знаки, приводя к сдвигу отношений между означаемым и означающим: эта эволюция является неизбежной: нет языка, который был бы от нее свободен». Неспособность языка сопротивляться обусловливающим подобный сдвиг факторам также вытекает из произвольности знака. «Прочие общественные установления – обычаи, законы и т. п. – основаны в различной степени на естественных отношениях вещей; в них есть необходимое соответствие между использованными средствами и поставленными целями. Даже мода, определяющая наш костюм, не вполне произвольна: нельзя отклониться далее определенной меры от условий, диктуемых свойствами человеческого тела. Язык же, напротив, ничем не ограничен в выборе своих средств, ибо нельзя себе представить, что могло бы воспрепятствовать ассоциации какого угодно понятия с какой угодно последовательностью звуков». Этот фундаментальный принцип, по мнению Соссюра, распространяется и на искусственные языки, если только последние «перейдут в общее пользование», т. е. станут использоваться в качестве коммуникативного средства. «Человек, который пожелал бы создать неизменный язык для будущих поколений, походил бы на курицу, высидевшую утиное яйцо: созданный им язык волей-неволей был бы захвачен течением, увлекающим вообще все языки».

При характеристике основных особенностей языка в «Курсе общей лингвистики» неоднократно повторяется тезис: «Язык есть система знаков, выражающих понятия». С этой точки зрения его можно сравнить с азбукой для глухонемых, символическими обрядами и т. д. Отмечая, что язык является самой важной из знаковых систем, Соссюр вместе с тем подчеркивает, что желающий «обнаружить истинную природу языка должен прежде всего обратить внимание на то, что в нем общего с иными системами того же порядка». Отсюда следует, что языкознание должно рассматриваться как часть более общей науки, изучающей жизнь знаков в рамках жизни общества, которую предлагается назвать семиологией[13]. «Она должна открыть нам, что такое знаки и какими законами они управляются… законы, которые откроет семиология, будут применимы и к лингвистике…»

Системный характер языка, по мнению Соссюра, крайне важен для понимания истинной природы языковых знаков, поскольку с ним связаны следующие характеристики последних:

– Решающую роль играет не положительная сторона языкового знака, а его противопоставленность другим знакам, входящим в данную систему. «В языке нет ничего, кроме различий: в языке имеются только различия без положительных членов системы. И понятие и звуковой материал, заключенные в знаке, имеют меньше значения, нежели то, что есть вокруг него в других знаках. Отличительные свойства единицы сливаются с самой единицей: язык есть форма, а не субстанция».

– Образующие систему языка знаки вступают между собой в два типа отношений. С одной стороны, они соединяются друг с другом, выстраиваясь один за другим в потоке речи и образуя сочетания, имеющие протяженность (синтагмы). С другой стороны, вне процесса речи слова могут ассоциироваться в памяти, образуя различные группы. Первый тип отношений Соссюр называет синтагматическими, второй – ассоциативными.

– Синтагматические и ассоциативные группы взаимосвязаны и обусловливают друг друга. Это означает, что составные части синтагмы могут выделяться благодаря соответствующим ассоциативным связям, а координация в пространстве, в свою очередь, способствует их созданию. Например, латинское quadruplex «четвертной» является синтагмой лишь потому, что ассоциируется, с одной стороны, с такими словами, как quadrupes, quadrifrons, quadraginta и др., а с другой – со словами simplex, triplex, centuplex и др.